Wundefwaffe

2. Проект инженера Костенко

 

Во всех известных литературных источниках постройка крейсеров по явно отстававшему от своего времени проекту "Баяна" объясняется мотивами "сроч­ности и нежелания затягивать постройку" (М.А. Пет­ров. "Подготовка России к мировой войне на море", М.-Л., 1926, с. 92), "отсутствием судостроительной про­граммы и новых проектов в МТК" (И.Ф. Цветков, "История отечественного судостроения", т. 3, С-Пб, 1995, с. 50), желанием заполнить "повисшую паузу в отечественном кораблестроении после цусимского по­трясения" (С.Е. Виноградов, А.Д. Федечкин. "Рюрик" — Флагман Балтийского флота", М., 2003, с. 17). В том же роде в свое время вынужден был писать и автор, подчиняясь непреложно действовавшим в журнале "Су­достроение" канонам "оптимистического" изложения истории (тогда даже критика "поповок" не допуска­лась), заказ крейсера по типу "Баяна" приходилось объяснять фактором "военного времени".

Но сейчас все эти обстоятельства, при ближай­шем их рассмотрении, нельзя не признать сомнитель­ными или, проще говоря, несостоятельными. В самом деле, проект 20-летней программы судостроения был подготовлен Н.О. Эссеном еще в 1902 г., и в нем зада­ния на проектирование броненосного крейсера ново­го типа были внятно обозначены. (РГА ВМФ, ф. 417, оп. 1, д. 1920, л. 57-70).

Его вооружение предусматривалось из 8 8-дм пушек в двухорудийных башнях и 12 6-дм бортовых орудий. Скорость должна была составлять 21 уз. Эти характеристики не составляло труда развернуть в про­екте на основе подтвердивших свои достоинства япон­ских крейсеров класса "Асама", "Якумо" и "Кассуга". Оставался в силе и почему-то забытый при проекти­ровании "Баяна" пример четырехбашенного (напоми­навшего о русском крейсере "Адмирал Нахимов") аме­риканского 9000-тонного крейсера "Бруклин" постройки 1895 года. Необходимость усовершенство­вания мог подсказать опыт постройки отечественных крейсеров класса "Богатырь" и уроки, полученные "Баяном" в артиллерийском состязании под Порт-Артуром с теми же "Ниссином" и "Кассугой". Велик был и мировой выбор других достойных внимания аналогов, прототипов и готовых образцов. Они, как и огромное множество разного рода их современников, представлены в работах А.П. Шершова (1874-1958). "История военного кораблестроения" (М.-Л., 1940, с. 165-170), В.П. Костенко, "Эволюция систем брониро­вания в связи с развитием военных флотов" (М., 1948,

т. 1, с. 156-166, верстка), в ежегодных выпусках англий­ских справочников Fighting Ships (издатель Fred Т. Jane), The Naval Annual, (издатель Т.A. Brassey), французского Le Flottes le Combat (издатель De Basancourt), немецких Taschenbuch (издатель В. Weyer), русского ВКАМ.

Читатель же, вознамерившийся прикоснуться к первоисточникам в РГА ВМФ, должен будет просто онеметь перед тем половодьем самых разнообразных проектов, которое с первых дней войны начало затоп­лять кабинеты Главного адмиралтейства. Проекты поступали чрез военных и дипломатических предста­вителей России за границей, от официальных и конфи­денциальных агентов крупнейших судостроительных фирм Европы и Америки и даже через великих князей. Все спешили заработать на тех экстренных заказах, к которым Россия, чтобы восполнить начавшиеся мно­житься потери, должна будет прибегнуть во время войны. Немудрено, что этот стихийный вал проектов можно было принять за будто бы объявленный Россией "международный конкурс". Так, в продолжение 1904 г. были получены предложения французского Лаурского общества (строило в 1887 г. крейсер "Адмирал Корнилов") с тремя проектами крейсеров водоизмеще­нием 9000 т, 10000 т и 7830 т (по типу "Баяна") и од­ного эскадренного миноносца.

В сентябре от фирмы Виккерса девять вариантов проектов броненосных крейсеров получили через ве­ликого князя. Последовательно уточняясь по замеча­ниям МТК, эти проекты 20 декабря 1904 г. подверглись обстоятельному рассмотрению и в дальнейшем были приведены к типу "Рюрика". В ноябре четыре проек­та броненосцев и броненосных крейсеров представи­ла (и в январе 1905 г. их характеристику уточнила) фирма Шихау, строившая для России отличившийся в войне "Новик".

5 ноября 1904 г. свой проект усовершенствован­ного "Баяна" (с увеличением числа 8-дм пушек до че­тырех в двух башнях) водоизмещением 8600 т предло­жила фирма "Вулкан", строившая для Японии крейсер "Якумо" (1899 г.) и для России "Богатырь" (1901 г.). Она же была готова построить и "большой брониро­ванный крейсер" водоизмещением 17500-18000 т со ско­ростью 21,5-22 узла и вооружением, схожим с воору­жением по проекту Виккерса. И это, пожалуй, был едва ли не единственный из проектов 1904 г., где фирма рис­кнула выйти за пределы чутко улавливаемого всеми весьма скромного уровня требований МТК, оставшихся на уровне "Бородино" и "Баяна". Это обстоятельство позволяет предполагать, что тайна совершившегося во Франции заказа "Баяна-дубля" (с прежней 21-уз. ско­ростью), стала, по-видимому, достоянием агентов дру­гих фирм. Все понимали, что в условиях войны русские в стремлении ускорить постройку, настаивать на по­вышенных требованиях не будут.

В декабре морское общество дополнило свои предложения проектом броненосного крейсера водо­измещением 14000 т., и в январе 1905 г. броненосца водоизмещением 15700 т. Тогда же явились предло­жения фирмы "В. Крампа", строившей крейсер "Ва­ряг", итальянской "Стабилимеито Технике", герман­ской "Блом и Фосс". В феврале 1905 г. также с проектами броненосцев и крейсеров выступили верфь Форж и Шантье (Тулон), фирмы "Везер" (Германия), "Германия" (строила "Аскольд") и "Бурмейстер и Вайн" (строила "Боярин").

Под занавес этого грандиозного с виду, но мер­твого судостроения явились предложения американс­кого Нью-Йоркского судостроительного общества. 5 апреля 1905 г., предвосхищая вот-вот готовый родить­ся в Англии проект "Дредноута", от него доставили два чертежа: броненосца водоизмещением 19000 т со ско­ростью 19 узлов с вооружением из восьми 12-дм ору­дий (все могут стрелять на один борт) и броненосно­го крейсера (14500 т, скорость 23 узла, восемь 10-дм орудий, из которых шесть стреляют на один борт). 13 апреля 1905 г. эта же фирма доставила эскизные чер­тежи 16500-тонного броненосца с вооружением из шести 12-дм орудий (все могут действовать на один борт) и 17500-тонный броненосец с вооружением из двенадцати 12-дм орудий (восемь из них действуют на любой борт). 4 мая доставили проект броненосного крейсера водоизмещением 10000т, предусматривавший скорость 23,5 уз и вооружение из десяти 10-дм орудий. 17 мая вместе с дополнительными материалами этого проекта был получен проект броненосного крейсера водоизмещением 5000 т (скорость 27 уз, вооружение из двух 8-дм и десяти 4-дм орудий).

Этот проект мог бы стать центром для форми­рования того нового типа, который настойчиво под­сказывал опыт войны: скоростного, сильно вооружен­ного (с единым калибром главной артиллерии), эскадренного крейсера Армстронга, против которых в войне с Японией задумывался тип "Варяг"- "Бога­тырь", и те из семейства эскадренных крейсеров типа "Аугсбург", которые с завидной последовательностью развивали в германском флоте. Безоговорочно избрав, как можно было видеть, тип башенного 14000-тонно­го крейсера, превосходившего тип "Асама"- "Ниссин" и приближавшегося к классу линейных крейсеров, рус­ский флот нуждался в следующем за ним типе своего эскадренного крейсера.

И если уйти от заказа крейсера во Франции не было никакой возможности, его проект можно было переработать для воспроизведения в России или при­нять за основу американский проект.

К несчастью, задававшие тогда тон в корабле­строении председатель МТК вице-адмирал Ф.В. Дубасов и Главный инспектор Кораблестроения генерал-лейтенант Н.Е. Кутейников не обладали ни должным уровнем предвидения, ни подобающим интеллектом, чтобы уметь оценить перспективное проектное реше­ние, ни гражданским мужеством, которое позволило бы это решение отстаивать.

Колея же, на которую по воле императора попала концепция безоговорочного повторения проекта "Ба­яна" 1897 года, оказалась, по-видимому, слишком глубока, чтобы что-либо было возможно изменить.

В июне 1905 г., осознав неспособность русского Морского министерства оценить дредноутные идеи, фирма в Кэмдене и завод Блом и Фосс прислали про­екты, возвращавшиеся к смешанной артиллерии и по­вторявшие характеристики уже строившихся в России броненосцев типа "Андрей Первозванный" и строив­шегося в Англии крейсера "Рюрик". Правда, Нью-Йоркское общество в своем броненосце предлагало довести число 12-дм пушек до шести.

Все более теряясь в обступившем МТК и все ши­рившемся море проектов, его специалисты старатель­но сводили их характеристики в обширные простыни, которые и рассылали на отзывы по его отделам. С при­соединением проектов собственных корабельных инже­неров (Д.В. Скворцова, К.А. Теннисона, В.Х. Оффенберга, К.Я. Аверина) и избранных МТК отечественных ("Андрей Первозванный" и "Цесаревич") и иностран­ных аналогов ("Лорд Нельсон", для броненосцев и "Блэк Принс" для крейсеров) число проектов в этих "просты­нях" к январю 1905 г. доходило до 19 броненосцев и 25 (в сводной таблице) — броненосцев и крейсеров.

Вся эта работа вместе с ожидавшимся приобре­тением семи (четыре аргентинских и три чилийских) "экзотических крейсеров" имела, очевидно, целью фор­мирование экстренной военной судостроительной про­граммы, которая вместе с продолжавшей свой путь 2-й Тихоокеанской эскадрой должна была поддержать решимость императора Николая 11 вести войну до пол­ного конца. 1 апреля 1905 г. председатель МТК Ф.В. Дубасов распорядился "рассчитать срок изготов­ления орудий 10 броненосцев и 15 броненосных крей­серов, предусмотренных представленным мною планом постройки нового флота для Тихого океана". Требо­валось также обратить внимание на конструктивное усиление 12-дм и 10-дм орудий, которые должны были составлять главное вооружение этого нового флота.

Сведений о том, какое место в нем должны были занимать крейсера типа "Баян" не обнаружено, моти­вов выбора этого типа (он вообще в проектах почему-то не упоминался) не приводится. Ясно одно — совер­шившийся во всем в угоду французской фирме и во вред России заказ воспроизведения "Баяна" продвигался ка­ким-то особым путем, может быть, по личному соиз­волению, выбору и условию великого князя. Столь же загадочно и предпочтение, которое из множества про­ектов почти сразу же было отдано проекту фирмы Виккерса. Обаяние сэра Базиля Захарова было, видимо, столь безгранично, что осталась без внимания замечен­ная артиллерийским отделом МТК подозрительная облегченность башенных установок "Рюрика" (РГА ВМФ, ф. 421, оп. 1, д. 1643, л. 154). И столь же сомни­тельный, хлестаковский 20-месячный срок готовности заказа. Его условия стали в 1910 г. предметом разби­рательства следственной комиссии, свиты его величе­ства контр-адмирала князя Н.А. Вяземского (1857-1925, Копенгаген). Возможно, подобное разбирательство могло происходить (или предполагалось) и по заказу "Адмирала Макарова".

Надо было очень постараться не обратить вни­мание на два замечания, которые в дни начала испы­таний уже готового крейсера сделал председатель при­бывшей из Петербурга приемной комиссии полковник П.И. Кигель (1865-?). Прошедший войну старшим ме­хаником на крейсерах "Богатырь" (назначен при по­стройке в 1899 г.) и "Громобой" (1904-1905 гг.), он в 1906-1907 гг. состоял флагманским инженером-меха­ником Штаба командующего гардемаринским отря­дом. Очевидно, не посвященный в кухню заказа кораб­ля, он о первых днях испытаний крейсера, обращаясь к неведомому нам Ивану Федоровичу (очевидно, на­чальственного лица), писал: "Мое впечатление, что завод как бы не вполне подготовился к пробе или же ожидал комиссию другого свойства".

Еще определеннее было замечание о том, что "спецификация и контракт составлены весьма не­удовлетворительно (разрядка моя — P.M.), много пропущенного, недосказанного, многое истолковы­вается двояко". Таков был итог контрольной прак­тики ГУКиС и МТК, так и не хотевших в осуществ­лявшихся перед войной заказах десятков кораблей отстаивать интересы государства (РГА ВМФ, ф. 421, оп. 1, д. 1821, л. 5).

И говорить, конечно, приходится не об отсутствии подходящих проектов, а об их очевидном изобилии и явной неспособности МТК извлечь из них те перспек­тивные решения, которые могли бы помочь прогрессу русского флота, что касается "паузы", будто бы требо­вавшей немедленного заполнения в судостроении, то о чем тут можно говорить, если в ожидаемое время эскадра из двух крейсеров, 25 миноносцев и трех подводных лодок контрабандно заказывалась и строилась в Анг­лии, Франции, Германии. Работ хватало и на отечествен­ных верфях. В Риге, Петербурге, Гельсингфорсе и Або строили 16 эскадренных миноносцев класса "Доброво­лец". На традиционных казенных заводах "паузу" за­меняли модернизацией броненосца "Петр Великий", по­вторении двух заградителей типа "Амур", достройкой своих подводных лодок, броненосцев "Слава", "Андрей Первозванный" и "Император Павел I".

В 1905 г. на уже поступившие кредиты и "соглас­но действующей судостроительной программе" гото­вились приступить к постройке на Балтийском заво­де эскадренного броненосца и броненосного крейсера водоизмещением 16 600 и 14 000 т., того же типа броненосца в Петербургском порту и еще такого же — на Черном море. Трудно согласиться с тем, чтобы ради заполнения "паузы", произошедшей по вине МТК , оказалось необходимым занять отечественные казен­ные заводы постройкой безнадежно отставших от сво­его времени двух крейсеров типа "Баян". Ушедшие же за границу заказы — от неизвестно как всплывшего, никакими программами не предусматривавшегося, ги­гантского 15000-тонного "Рюрика" до повторявшего вчерашний день крейсера по образцу проекта 1897 г. "Баяна", устарелых миноносцев — довоенных фран­цузских и немецких проектов, отстававших от своего времени "добровольцев" и фактически эксперименталь­ных, отрабатывавшихся немецкими конструкторами на русские деньги подводных лодок типа "Карась", — составляют каждый свою требующую исследования загадку.

Заказав усовершенствованный образец ("Адми­рал Макаров") во Франции, власти, не считаясь с уро­ками "Цесаревича", начали постройку двух таких же кораблей в России. В отличие от заказанного в Анг­лии и обладавшего современными характеристиками "Рюрика", крейсер во Франции было предписано стро­ить и без общего изменения водоизмещения и попереч­ной остойчивости прототипа" (РГА ВМФ, ф. 421, оп. 1,д. 1650, л. 2).

Искусственное разделение этих двух проектов, резко (почти вдвое) различавшихся по вооружению и водоизмещению, не имевших одного и того же такти­ческого назначения, составляет аномалию тогдашне­го судостроения. И не стоит, наверное, обманывать­ся доводами о том, что "Рюрик" "полностью удовлетворял" требованиям взаимодействия со стро­ившимися додредноутами. Невелика должна быть радость оттого, что он "удовлетворял", если сами эти додредноуты представляли слабое (при всех усовершен­ствованиях) отображение опыта войны с Японией — они продолжали оставаться многокалиберными кораб­лями с безнадежно отстававшей от времени скоростью.

И если "Рюрик" был все же верным, хотя и не­полным шагом к типу линейного крейсера, то заказ во Франции крейсера по довоенному, устарелому проекту и намерение воспроизводить его еще и в России было актом самого низкого ретроградства.

Нельзя не напомнить, что появление линейного крейсера еще в 1903 г. в своем дипломном проекте су­мел предвосхитить будущий корабельный инженер В.П. Костенко (1881-1956). Применив новейшие достижения своего времени (опыт "Богатыря" и "Цесаревича"), сохранив скорость и водоизмещение на уровне япон­ских крейсеров "Асама", он сумел в своем проекте до­биться гораздо более надежного бронирования и пре­восходства в вооружении. Оно в проекте составляло 4 10-дм и 16 8-дм орудий. (В.П. Костенко. "На "Орле" в Цусиме", Л. 1955, с. 59-60). Но вспомнить о проекте молодого инженера было некому — сам он на броне­носце "Орел" был занят его достройкой, а затем ушел в плавание навстречу Цусиме.

Ни он, ни его наставники в Кронштадтском инже­нерном училище и представить не могли, какой тайный предательский шаг по отношению к флоту и судострое­нию предпринимали в это время игроки Царского села и сановные чиновники. Они не захотели внять и предло­жениям, сделанным Н.О. Эссеном в проекте 20-летней судостроительной программы, где броненосный крейсер нового типа должен был иметь вооружение из 8 6-дм орудий в двухорудийных башнях, 12 6-дм бортовых пушек и скорость 21 уз. (РГА ВМФ, ф. 417, оп. 1, д. 1920, л. 62-70). Вековая непреодолимость рабского российского менталитета, воля императора и отказ бюрократии от проявления какой-либо инициативы предопределили заказ нового крейсера по проекту "Баяна".