Wundefwaffe

Главный часовой Тихого океана

 

С наступлением разрядки в обстановке, корабли начали покидать Чифу. 29 июня "Па­мять Азова" под флагом вице-адмирала С.П. Тыртова (он оставался начальником соеди­ненных эскадр до 14 января 1896 г.) ушел во Владивосток. Обеспечив немалую долю побе­ды в Чифу, корабль начал долгую, как никог­да в русском флоте, службу по охране интере­сов России в Тихом океане.

Неприветливо, словно за что-то гневаясь, или, может быть, просто призывая к бдитель­ности, как из века в век испытывал он являвши­еся в его воды корабли, встретил океан "Па­мять Азова" на его новой службе. После долгой стоянки во Владивостоке и плаваний в окрестных водах 14 октября "Память Азова" ушел на зимовку в Японию. В очередном доне­сении в Петербург адмирал писал: "18 октября 1895 года в 4 час. дня вышел из Хакодате на крейсере "Память Азова". На следующий день ветер посвежел до 9 баллов, дождь прекратил­ся, но пасмурность продолжалась. Волна была очень велика и так как попутная, то беспокой­ная: боковые размахи доходили до 30°, так что мне вспомнился мой старый "Гайдамак", где впрочем, последствия качки были менее ощу­тительны, т. е. ничего не летало: здесь же мы ле­тали вместе со стульями, а об остальном и го­ворить нечего".

Без малого шесть лет продолжалась бес­сменная вахта "Памяти Азова", ставшего главным часовым флота в Тихом океане. Де­сятки, может быть, и сотни тысяч миль прой­дены были на пространстве бескрайнего теат­ра, десятки штормовых дней в изнурительных походах, многие месяцы томительных похо­жих одна на другую якорных стоянок запечат­лены на скрупулезно заполнявшихся стра­ницах главной летописи корабля — накопив­шихся один за другим вахтенных журналах. Четыре начальника эскадры и четыре коман­дира прошли по палубам корабля за время его тихоокеанской вахты.

С 24 января 1895 г. по 1 января 1896 г. флотом в Тихом океане командовал началь­ник соединенных эскадр вице-адмирал С.П. Тыртов. Свой флаг он спустил 14 января 1896 г. у Шанхая. С 1 января 1896 г. по 31 августа 1897 г. начальником эскадры Тихого океана состоял контр-адмирал (с 28 апреля 1897 г. вице-адмирал) Е.И. Алексеев, с 31 августа 1897г. по 31 июля 1899 г. контр-адмирал Дубасов, с 31 июля 1899 г. по 28 июля 1900 г. вице-адмирал Я.А. Гильдебрандт (1842-1915 г.). Г.П. Чухнин 1 января 1896 г. был произве­ден в контр-адмиралы с назначением млад­шим флагманом эскадры Тихого океана. Но еще до 10 января он продолжал командовать крейсером и только 11 января поднял свой адмиральский флаг на канонерской лодке "От­важный" (А. Беломор, с. 58-59).

17 января он перенес флаг на броненосец "Император Николай 1", 9 апреля адми­рал с лодками "Гремящий", "Манчжур" вы­шел в Киао-Чао, где с присоединившимся "Бобром" провел тщательный осмотр бухты, которую предполагали арендовать у Китая. Проведя в пути обстоятельные учения и ма­невры, Г.П. Чухнин с отрядом на броненосце "Император Николай 1"(канонерская лодка "Манчжур", минные крейсера "Всадник" и "Гайдамак", миноносцы "Уссури" и "Сунга­ри") 5 мая 1896 г. прибыл во Владивосток. 20 октября адмирал спустил флаг на броненосце и вступил в должность командира Владивостокского порта (А. Беломор, с. 60). После Г.П. Чухнина командирами "Памяти Азова" были: в 1896-1898 гг. капитан 1 ранга А.А. Вирениус (1850-1919); в 1898-1901 гг. — капи­тан 1 ранга А.Г. фон Нидермиллер (1851-1937, Берлин, составил издание в 1930 г. в Риге воспоминаний "От Севастополя до Цу­симы, 1866-1906 гг.), в 1901 -1905 гг. капитан 1 ранга Ф.Ф. Сильман 1, в 1905-1906 гг. капи­тан 1 ранга А.Г. Лозинский (1857-1906).

Новый 1896 г. корабль встречал в Нага­саки. Как говорилось в рапорте начальника эскадры С.П. Тыртова, "на праздник Рождества Христова по обыкновению на всех наших судах устроены были для команды елки и со­стоялись театральные представления при не­избежном участии старинного Царя Максими­лиана".

27 января "Память Азова" перешел в Иокогаму. За время стоянки в Нагасаки в ап­реле водолазы корабля скребками очистили от ракушек обшивку у ватерлинии и гребные винты. Выборочная хроника плавания, со­ставленная по публиковавшимся в "Морском сборнике" "Известиям о плавании судов за границей" (полную картину можно получить по записям в вахтенных журналах) выглядит следующим образом: 24 апреля крейсер при­шел в Чифу, 13 мая — во Владивосток. Затем был в Амори, оттуда вышел во Владивосток. 16 октября ушел в крейсерство к берегам Ко­реи. С 3 по 20 ноября 1896 г. из-за давно уже проявлявшегося значительного обрастания корпуса ракушками с водорослями, отчего ко­рабль терял почти 2 узла скорости, "Память Азова" ввели в док Нагасаки. Здесь подтвер­дилась странная, неподдающаяся объяснению аномалия. Защитная обшивка медными листа­ми была буквально усеяна разными видами ракушек, устрицами, кораллами и другими на­ростами. Их и ранее "добывали" водолазы ко­рабля, но открывшаяся картина почти сплош­ного обрастания (в корме его слой составлял 5V, дм) поставила корабельных специалистов в тупик. С таким коварным поведением медной обшивки, отказывавшейся защищать корпус от обрастания, никто еще не встречал­ся. Обросли также и все бронзовые детали -кронштейны, дейдвудные трубы, гребные винты, штевни. Крейсер, правда, был до это­го в доке с 12 по 21 февраля 1894 г., но на "Адмирале Корнилове", проплававшем без дока также более двух лет, обросла только бронза, собственно же медная обшивка была "совер­шенно чиста".

Заменив поврежденные листы, продол­жили плавание и отправили корабль на стан­цию в Чемульпо. Здесь стояли с 11 декабря 1896 г. 30 марта 1897 г. на переходе Фузан-Иокогама "Память Азова" под флагом контр­адмирала Ф.В. Дубасова провел испытания хода под одной машиной. Винт разобщили в 26 минут, под парами оставили два котла вме­сто трех. С 27 апреля стояли в Хакодате. 3 мая на переходе Хакодате-Владивосток при пробе полного хода произошло повреждение чугун­ной набивочной коробки цилиндра среднего давления.

По приходе во Владивосток 5 мая оказа­лись необходимы и другие работы, включая перемену трубок холодильников и переборку главных деталей машин. Работы заняли все лето и осень. К этой хронике можно добавить сведения из писем Е.А. Трусова: 4-11 января 1897 г. стояли в Чемульпо, 18 апреля в Иокога­ме, 30 апреля — в Хакодате, 27 мая, 14 -29 июня — во Владивостоке, 1 сентября и 12 сен­тября ("ждем инспекторского смотра") — На­гасаки, 18 декабря — Нагасаки.

20 сентября 1897 г. в доке Цесаревича Ни­колая (тот, что закладывался наследником в 1891 г. и был открыт Г.П. Чухниным 7 октября 1897 г. —А. Беломор, с. 70) проверили состоя­ние обшивки корабля и винторулевой группы. Оказалось, что обрастание в подводной части было значительно слабее прошлогоднего, но все же, в сравнении с обрастанием корпуса "Дмитрия Донского", оставалось "неравно­мерным". По какой-то странности все постав­ленные в Нагасаки медные листы совершенно не обросли и резко выделялись своей гладкой зеленоватой поверхностью от остальных". К рапорту об этом командира А. А. Вирениуса от 23 ноября 1897 г. с рейда Чемульпо прилага­лись фотографии и образцы листов: старого и нового. Командир высказывал предположение о разном влиянии химического состава листов на обрастание. Существенным был и износ об­шивки по всему кораблю — края листов утон­чились, сделались хрупкими, "настоятельно не­обходимой" считал он замену всех листов подводной обшивки.

Начальник эскадры (на бланке значи­лось "командующий эскадрой в Тихом океа­не") 8 декабря 1897 г. рапорт командира, акты судовой комиссии, образцы медных листов и фотографии препроводил в МТК для изуче­ния, как он писал, "особенностей процесса об­растания". Но специалисты МТК объяснения аномалии не нашли. На обстоятельном акте от 29 ноября 1896 г. о результатах докования в Нагасаки, полученном из Главного Морского штаба, 2 мая 1897 г. Э.С. Гуляев (1851-1919) написал: "отчет не указывает каких-либо нео­жиданных фактов. Большое обрастание и про­никновение воды замечается более или менее и на других судах". Впрочем Э.Е. Гуляев предла­гал и другим членам МТК ознакомиться с до­кументами, для соображений в будущем, так как крейсер "Память Азова обшит медью.

Другой член МТК — прежний строитель крейсера Н.Е. Титов на препровожденном ему для рассмотрения рапорте командующего эс­кадрой от 8 декабря 1897 г. отозвался и вовсе бесстрастно: "Читал". Очевидно, что на тре­бовавшиеся широкие эксперименты по влия­нию зависимости степени обрастания медных и бронзовых изделий от их химического соста­ва в МТК не решились. Не было тогда соответствующей научной и экспериментальной базы. О создании же ЦНИИ технологии, кото­рый мог бы решить проблему (и который по­явился только в СССР), и не мечталось. Не на­шел нужным, также не имея на это средств, провести натурные эксперименты в условиях Владивостока или Порт-Артура, и начальник эскадры. Широкие исследования были тогда "не в обычае".

Смелость их проведения мог бы взять на себя имевший наклонность к науке С.О. Мака­ров. Но бюрократия предусмотрительно ог­раждала его от должностей, которые давали бы возможность проведения исследований и экспериментов. Ему не доверяли ни должнос­ти председателя МТК, ни начальника Тихоокеанской эскадры. Проблема обрастания мед­ных и бронзовых изделий осталась нераскры­той. Впрочем одну более понятную проблему Ф.В. Дубасов все же решил, обращая внима­ние МТК на значительные расходы по восста­новлению рангоута и его в общем-то сомни­тельную практическую ценность, начальник эскадры предлагал отказаться от парусов и за­менить рангоут упрощенным и облегченным. В МТК, подумав, согласились.

10 апреля 1898 г. решили (с согласия управляющего П.П. Тыртова), "пользуясь случаем ремонта, удовлетворить ходатай­ство контр-адмирала Дубасова по выше­упомянутому облегчению рангоута". Тем временем 24 ноября 1897 г. "Память Азова" перешел на традиционную зимовку в Нага­саки. Так приходилось уходить от обрекавшего на бездействие ледового плена Влади­востокского рейда.

Главным событием 1898 г. стало участие "Памяти Азова" в произошедшей по догово­ру с Китаем передаче русскому флоту Порт-Артура. Первый русский отряд под командо­ванием контр-адмирала М.А. Реунова (1841-?) в составе крейсеров "Адмирал Нахи­мов", "Адмирал Корнилов", канонерской лодки "Гремящий" пришел в Порт-Артур еще 5 декабря 1897 г. 9 декабря в Талиенван при­шли крейсер "Дмитрий Донской" и канонерс­кие лодки "Сивуч" и "Гремящий". 23 января пришли "Память Азова" (флаг начальника эскадры Ф.В. Дубасова) и присоединившийся к эскадре 9 апреля 1896 г. крейсер "Рюрик". 14 марта 1898 г. из Нагасаки пришли крейсе­ра "Россия" и "Дмитрий Донской", 18 марта броненосцы "Наварин" и "Сисой Великий". Собрав в новоприобретенной базе главные силы эскадры, "Память Азова" вместе со свои­ми кораблями приветствовал Андреевский флаг, который 16 марта на мачте Золотой Горы поднял великий князь Кирилл Владими­рович, одновременно контр-адмирал М.А. Реунов поднял флаг в Талиенване.

В Порт-Артуре, охраняя новую базу, "Память Азова" простоял всю весну и лето. Затем, с успокоением обстановки, возобнови­ли стационарную, всегда облекавшуюся заве­сой секретности службу: "Идем, как всегда, неизвестно куда", — с досадой писал в свое время об этих скитаниях старший офицер (в 1895-1897 гг.) капитан 2 ранга Е.А. Трусов. Конец 1898 г.- начало 1899 г. провели в стоян­ках и походах между Порт-Артуром, Нагасаки и Владивостоком. Наступил период вре­менной стабилизации обстановки. Оставив прежние планы приобретения базы в Киао-Чао или Мозампо, флот, невзирая на все край­ние неудобства Порт-Артура (об этом без обиняков докладывал начальству Ф.П. Дубасов), должен был обживать это "устроенное" ему режимом Николая II прибежище. Эскадра понемногу пополнялась новыми кораблями. Теперь это были уже броненосцы.

Пришло время сдавать пост часового давно переслужившему свой срок "Памяти Азова". 28 ноября 1899 г. он был уже на пути из Владивостока в Нагасаки, 22 декабря вы­шел в Гонконг, 28 января 1900 г. шел из Ко­ломбо в Перим. В феврале был в Пирее и По­росе. 30 марта вышел из Гибралтара в Портланд, 27 апреля из Киля в Либаву, а с открытием навигации "Память Азова" был в Кронштадте.

В ходе инспекционного смотра, по при­бытии в Кронштадт, тщательно были рас­смотрены условия службы на корабле нижних чинов. Этому были посвящены свыше 20 (Из 55) вопросов опросного листа, заполняемого в ходе смотра.

Матросская библиотека корабля насчи­тывала 270 книг, что несомненно, способство­вало общему развитию матросов: в ходе мно­голетнего плавания число неграмотных на ко­рабле сократилось с 38 (7 % состава) до 4 чело­век по его окончании. Не было на корабле (за прошедший календарный год) и судимых.

Но корабль был еще очень нужен фло­ту, и в том же 1900 г. решено было (вместе с "Императором Николаем I" , "Мининым" и "Адмиралом Нахимовым") перевооружить корабль, заменить котлы, освободив их от такого анахронизма, как магистральная труба водоотливной системы. (МТК, жур­нал по кораблестроению, от 30 ноября 1900 г. № 122).

Летом 1901 года крейсер в составе Учеб­ного артиллерийского отряда принимает уча­стие в показательных маневрах флота. Прове­денные в Бьеркском архипелаге, они стали звездным часом в стремительной карьере З.П. Рожественского. В присутствии русского и германского императоров он провел "превос­ходные" стрельбы с дистанций 15-23 кабельто­вых. Условия их были откровенно "тепличны­ми" и говорили даже об ослабленных креплениях щитов. Но "бравый адмирал" по­корил и очаровал простодушного Николая II.

Он уже более не сомневался, "в чьи руки мож­но доверить судьбу отечества в час испыта­ний". Этот час настал всего через три года. Отправившись "на маневры", блистательный царедворец только у Сингапура понял, что "идет на войну", и не имея мужества "потерять карьеру, но спасти флот", попытался испол­нить "невозможный приказ" Петербурга. И в Цусимском проливе потерял всё, не спася ни­чего и никого, кроме себя.

С началом военных действий, крейсер даже был предварительно включен в состав 3-й эскадры Тихого океана, но его техническое состояние сделало невозможным участие в по­ходе и Цусимском сражении. В том же 1904 году корабль встал на капитальный ремонт. В ходе его на Франко-Русском судостроительном заводе были заменены котлы и паротрубопроводы. Теперь котельная группа состоя­ла из 18 котлов системы Бельвиля. Было уста­новление оборудование для ведения с корабля минных поставок. Выйдя из капитального ре­монта, корабль приступил в 1906 году к уси­ленной боевой подготовке. После тяжких по­терь Русско-Японской войны каждый корабль имел для флота особое значение.

Со временем заменили три мачты на две, в 1904 г. закончили замену котлов на водо­трубные Бельвиля. Планировали отправить корабль в 1905 г. на подкрепление эскадры З.П. Рожественского, но по счастью, если так только можно сказать, Цусима отменила эти планы. Корабль продолжал службу в составе учебно-минного отряда.