Wundefwaffe

БЫСТРОХОДНЫЙ ЛИНКОР (ОБЩАЯ ОЦЕНКА ПРОЕКТА)

 

Итак, что же представляли собой са­мые мощные корабли Российского Импе­раторского флота? Внимательный чита­тель уже успел обратить внимание на то, что в настоящей работе в отношении «Из­майлов» практически ни разу не была употреблена их официальная классифи­кация — «линейные крейсера». Это не слу­чайно. Задуманный в 1910 году как клас­сический броненосный крейсер, «Изма­ил» в процессе развития его проекта превратился в один из самых мощных в мире линкоров передовой оперативно-тактической концепции. Эта концепция — быстроходный линкор, потребность в ко­тором выявилась в ходе Первой мировой войны. Именно быстроходные линкоры стали преемниками классических сверх­дредноутов, и «Измаил» в некотором роде предвосхитил их появление.

Какие качества проекта русского ко­рабля указывают на это? В первую оче­редь—состав его главной артиллерии. Русские дредноуты в те годы обладали «самым длинным мечом» — наиболее мощной и многочисленной тяжелой артил­лерией среди собратьев. Превосходство «Измаила» в огневой мощи над линкора­ми-сверхдредноутами других флотов вы­глядит весьма впечатляющим. Так, британ­ские линкоры «Орион», «Кинг Джордж V» и «Айрон Дюк» (по 10 13,5"/45 орудий), а также американские «Нью-Йорк», «Нева­да» и «Аризона» (по 10 14"/45 орудий) имели вес залпа 6350 кг (70% «Измаила»); британские «Куин Элизабет», «Ройял Со­верен» и итальянские «Караччоло» (по 8 15"/42 орудий) —6976 кг (78% «Измаи­ла»); американские «Нью-Мексико» и «Ка­лифорния» (по 12 14"/50 орудий), а также японские «Фусо» и «Исэ» (по 12 14"/45 орудий) —7620 кг (85% «Измаила»). Та­ким образом, «меч» русских сверхдред­ноутов действительно оказывался на 15 — 30% мощнее, чем у всех линкоров по­стройки 1911 — 1919 годов, и превосходил даже корабли следующего поколения — 16" линкоры «Мэриленд», «Нагато» и «Нельсон» (соответственно 85, 89 и 91% от веса залпа «Измаила»).

Но, может быть, «Измаил» отставал от своих зарубежных собратьев по дульной энергии его орудий? Расчеты показыва­ют, что и здесь русская 14"/52 система значительно опережала все аналоги: мощ­ность американских 14"/45, 14"/50, британ­ских 13,5"/45, 15"/42, японского 14"/45 и итальянского 15"/40 орудий составляла соответственно 79, 91, 72, 96, 74 и 85% мощности 14" орудия русского сверхдред­ноута. Это, с учетом превосходства в весе залпа, дает превышение его совокупной дульной энергии (то есть общей мощнос­ти залпа) от 10 до 76% над перечислен­ными выше линкорами.

Однако неверно было бы считать «Из­маил» перевооруженным, но недозащищенным кораблем. Представляют интерес результаты расчетов сравнительной устой­чивости системы бронирования «Измаила» и его наиболее сильных зарубежных со­временников. Начнем с «Куин Элизабет». Расчеты показывают, что устойчивость вертикальной защиты у русского и английского линкоров (с учетом возможных путей пробивающего снаряда по шести различным комбинациям броневых преград) примерно одинакова, но в отноше­нии горизонтальной защиты «Измаил» (38+60 мм) более устойчив, чем «Куин Элизабет» (25+32+25 мм). Разница дает для русского корабля зону горизонталь­ной безопасности в 15 кбт. Конечно, это не очень принципиальное преимущество, поскольку идущий 25-узловым ходом «Из­маил», держа противника на курсовом угле 45°, проскакивает такое расстояние за 5 минут. Зато здесь выручает полутор­ное превосходство над «британцем» в числе тяжелых орудий, и всю дуэль, та­ким образом, можно рассматривать с преимуществом русского линкора «по очкам».

В отличие от быстроходного «Куин Эли­забет» бой с 22-узловым «Байерном» раз­вивается иначе. Его горизонтальная защита уязвима для 14"/52 орудия с дис­танции в 53 кбт, в то время как обе палубы русского корабля пробиваются германс­кой 15"/45 пушкой лишь с 76 кбт. «Изма­ил» уверенно командует дистанцией и имеет возможность навязать своему мед­лительному оппоненту бой на острых уг­лах (для компенсации разности верти­кальной защиты) в диапазоне 53 — 76 кбт для нанесения решающих повреждений через палубы. Учитывая, что вес снаря­дов обеих артиллерийских систем одина­ков (748 и 750 кг), а русский линкор об­ладает полуторным превосходством в чис­ле орудий, подобная тактика при условии свободы маневра могла привести к непло­хому результату.

Японские линкоры серии «Фусо» — «Исэ», в целом повторяя своих британских предков по типу бронирования, усту­пали им в его толщине, но несколько пре­восходили «Куин Элизабет» по мощи ар­тиллерии, так что в целом картина их противостояния с «Измаилом» не отличается от приведенной выше. Сравнение с италь­янским «Караччоло» с его узким 300-мм поясом, 46-мм броней двух палуб и более чем на треть уступавшего в артил­лерии совершенно не в пользу последне­го. Единственный «непробиваемый» про­тивник для «Измаила» — это 21-узловые американские «сундучки», начиная с «Нью-Йорка», причем последние пять ко­раблей «семейства» с 12 14"/50 пушками почти дотягивают до него по весу и мощности залпа. Оставив надежду потопить бронебойными снарядами эти тихоходные и превосходно бронированные «плоты» (борт общей толщиной 343 — 356 мм и палубы 120—150 мм), остается един­ственная возможность попытки вывода их из строя фугасными снарядами, сметая при этом все надстройки и разрушив не­бронированный борт в оконечностях.

Итак, перед нами тяжелый броненос­ный корабль, вполне адекватный как си­стема «удар — защита» всем современ­ным ему линкорам-сверхдредноутам, но гораздо более гибкий в тактическом от­ношении. В контексте этого вывода сравнение «Измаила» с британскими, германскими и японскими линейными крейсерами, в общем, теряет смысл (На фоне русского сверхдредноута сравнительно неплохо смотрятся лишь недостроенные герман­ские «Макензен» и «Эрзац Йорк», обладавшие при­мерно такой же скоростью, аналогичной горизон­тальной защитой и более толстым бортовым бро­нированием, но существенно уступавшие «Измаи­лу» в огневой мощи. Что же касается британских «Лайона» и «Рипалса», то здесь перевес русского корабля выглядит подавляющим: он при более мощ­ном бронировании превосходил «англичан» в весе залпа соответственно на 77% и 72%). Поэтому есть все основания отнести рус­ский корабль к классу быстроходных линкоров. Собственно говоря, эта его сущность никогда особенно и не скры­валась. Если внимательно изучить про­граммные документы МГШ, то хорошо видно, что там с самого начала совер­шенно ясно представляли себе, что сто­ит за неброским термином «броненос­ный (или «линейный») крейсер». Уже в представленной МГШ в Думу 5 марта 1912 года записке «По вопросу о программе усиленного судостроения 1912 — 1916 гг.» о будущих «броненосных крей­серах» прямо говорилось: «Эти крейсе­ра являются только разновидностью ли­нейных кораблей, не уступая последним по силе артиллерийского вооружения, бронирования и превосходя их скорос­тью хода и районом действия». Весьма примечательная формулировка! Про­граммный документ о развитии военно-морских сил страны на пятилетие впе­ред прямо трактует включенные в него «крейсера» именно как быстроходные линкоры. Постепенно к этому выводу склоняется большинство отечественных специалистов по истории кораблестро­ения и флота.

Но если «Измаил» — стратегический быстроходный линкор, то как связать этот вывод с его провозглашенной по­стройкой для мелководной Балтики? Зачем было создавать высокомобильные и превосходно вооруженные сверхдред­ноуты для ограниченного закрытого те­атра, где они бы выглядели, по выраже­нию британского исследователя К.Макбрайда, «как киты в бассейне»? Дело в том, что русское стратегическое воен­но-морское планирование никогда не рассматривало эту ценную дивизию в качестве отряда для использования ис­ключительно в составе Балтийского фло­та. В условиях быстро меняющейся об­становки того времени их официально определенное программой предназначе­ние осталось бы, скорее всего, на бу­маге. «Измаилы» должны были стать первым тяжелым соединением «свобод­ной морской силы», призванной обеспе­чивать интересы империи своим присут­ствием в любом заданном районе мира. Уже весной 1914 года начальник МГШ адмирал А.И.Русин во время визита во Францию для согласования действий флотов в случае возникновения обще­европейской войны решал с союзным морским командованием вопрос перево­да «Измайлов» на Средиземное море. До оборудования собственной базы в Эгей­ском море русские сверхдредноуты долж­ны были базироваться или на арендо­ванную в 1913 году Бизерту или на Ту­лон, где французская сторона обязалась построить для них отдельную оборудо­ванную базу. В случае выступления соединенных флотов Австро-Венгрии и Италии против Антанты «измаилы» долж­ны были составить быстроходную тя­желую дивизию французского Среди­земноморского флота. Для нее был даже уже намечен командующий — контр-ад­мирал М.М.Веселкин.

Почему же тогда в течение всего пе­риода строительства Морское министерство упорно именовало эти корабли «крейсерами»? Ответ прост: в мае 1912 года сверхзадачей момента было выко­лачивание из думцев, ровно год назад раскошелившихся сразу на семь линко­ров, ассигнований на новую грандиоз­ную (стоимостью в четверть всего бюд­жета страны!) морскую программу, и в МГШ прекрасно понимали, что возгла­вить ее четырьмя новыми линкорами значило заведомо обречь дело на про­вал. Поэтому когда И.К.Григорович пу­гал притихший зал Таврического двор­ца перспективой появления в течение суток после объявления войны чуть ли не под окнами Зимнего дворца всего германского флота и требовал у зако­нодателей денег на «крейсера», он дей­ствовал абсолютно верно. На линкоры он бы средств, скорее всего, не полу­чил, а какими именно кораблями факти­чески станут профинансированные «бро­неносные крейсера», решать было уже морякам.

Подведем итог. Для истории корабле­строения и флота жонглирование терми­нами не так важно. Суть в другом. При сохранении преемственности в идее мощ­ного вооружения, передовой конструкции корпуса и типе бронирования в «измаилах» получила дальнейшее развитие ли­ния на совершенствование тяжелого ар­тиллерийского корабля, увенчавшаяся, как и в британском флоте, созданием са­мобытного типа быстроходного линкора: в Англии к нему пришли, «разгоняя» эскадренный линкор, а в России — усиливая эскадренный крейсер.

Но «Измаил» как стратегическая сис­тема морских вооружений мирового уров­ня представлял собой все еще весьма непростую задачу для российской инду­стрии, не обладавшую в тот период дос­таточно мощным потенциалом для ее ре­ализации. Отсюда необходимость при­влечения зарубежных контрагентов, оказавшаяся в итоге фатальной. Про­длись мир еще хотя бы год, достройка «Измайлов» вступила бы в необратимую фазу, поскольку окончание всех загра­ничных поставок для кораблей серии долж­но было завершиться не позднее весны 1915 года. Конечно, избежать примерно годичного, по сравнению с первоначаль­ным сроком, опоздания со вступлением в строй вряд ли бы удалось, но и в сере­дине 1917-го это была бы сильнейшая в мире дивизия линкоров и оставалась бы таковой еще долгие годы. Но начало вой­ны в июле 1914 года сказалось на ходе работ самым роковым образом. И мож­но лишь сожалеть, что этим замечатель­ным кораблям, которыми мог бы гордить­ся флот любой морской державы, так никогда и не пришлось выйти на океан­ские просторы.