Роковая бомба

 

«Гнейзенау» покинул якорную стоян­ку, чтобы вместе с «Принцем Ойгеном» перейти в Киль. Вход в Кильский канал был блокирован тяжелым льдом, из-за чего оба корабля задержались в Брунсбюттеле. При маневрировании в гавани «Гнейзенау» ударился о подводную ска­лу, получив пробоину перед выходом правого вала из корпуса. Снова затопи­ло коридор гребного вала, а при манев­рировании во льдах повредило лопасти гребного винта, который требовалось заменить.

В конце концов, «Гнейзенау» прошел в Киль, где на военной верфи начал ре­монт. Командиром корабля стал капитан цур зее Рудольф Петере. В это время у немцев в строю флота находились все­го один линкор («Тирпиц») и два линей­ных крейсера, причем оба последних были на ремонте на одной и той же вер­фи. Гросс-адмирал Эрих Редер настаи­вал на скорейшем завершении работ, чтобы сосредоточить в Норвегии хотя бы два капитальных корабля. Весь персо­нал Кораблестроительного отдела, имев­ший отношение к ремонту, послали на Кильскую верфь, чтобы ускорить дело. Германское Береговое командование за­явило, что противовоздушная оборона вокруг Киля более, чем достаточная, что­бы прикрыть оба ремонтировавшихся ко­рабля.

Работы на «Гнейзенау» закончились 26 февраля, а выход в Норвегию наме­чался на 6 марта. Корабль погрузил бое­запас и был готов к доковым испытани­ям. Однако в ночь на 27 февраля его ата­ковали британские бомбардировщики. Одна 454-кг бронебойная бомба под уг­лом 20 градусов к вертикали ударила в верхнюю палубу между правым и сред­ним орудиями носовой башни, в полуто­ра метрах от диаметральной плоскости. Она взорвалась в неприкрытом отвер­стии небольшого вентилятора и раска­ленный осколок воспламенил несколь­ко зарядов в погребе. В результате взры­ва серьезно пострадали башня и погреб, а пожар охватил заряды в отделении го­тового боезапаса. Силой взрыва сброси­ло крышу башни, а всю вращающую структуру приподняло на полметра, а затем бросило на роликовый погон. Это выяснили при обследовании поврежде­ний, когда оказалось, что некоторые бое­вые посты, обычно не мешавшие вра­щению башни, оказались поврежденны­ми. Дальнейшая проверка показала, что ролики, по которым при повороте кати­лась башня, выскочили из неподвижной обоймы и в беспорядке лежали на ней. Боезапас в погребах не взорвался, но в соседних с ними топливных цистернах начались пожары. Вентиляционная сис­тема в этой части корабля была полнос­тью уничтожена, бронированный люк подачи воздуха разрушен, пострадали многие плиты башенной брони. Огром­ная температура от горящей нефти и 230 зарядов главного калибра нарушила структурные свойства материала обшив­ки и броневых плит на большой площа­ди в районе башни «Антон», что требовало их полной замены. Пожар полнос­тью опустошил башню, но губительного взрыва удалось избежать частичным за­топлением снарядных погребов. Вне башни и погребов деформировало ниж­нюю броневую палубу, бимсы и настил верхней палубы вспучило кверху, проти­воторпедную переборку избороздило складками и трещинами, а слабые мес­та ее соединений разрушило. Поврежде­ны оказались все соседние палубы, платформы и переборки. Из-за интенсив­ной борьбы с огнем носовая часть кораб­ля на длине 42 метра оказалась запол­ненной водой.

Энергетическая установка не постра­дала, но из-за затоплений лишились энергии якорные устройства, отливные забортные и пожарные насосы, другое электрооборудование. Часть электросис­тем удалось восстановить силами эки­пажа еще до начала ремонта. Наиболее серьезной оказалась потеря пожарных насосов, способных быстро погасить пожар в погребах.

При взрыве погибло 112 человек и еще 21 ранило. При ремонте следовало заме­нить башню «Антон», ее погреба, а так­же множество плит закаленной брони, листов обшивки и переборок. По оценкам, ремонт требовал два года, и долгий вы­ход «Гнейзенау» из строя стал серьезным ударом для германского флота.