Wundefwaffe

«Молотов»

 

Накануне войны крейсер «Молотов» входил в отряд легких сил эскадры ЧФ и в то время был единственным кораблем со­ветского ВМФ, имевшим опытный образец отечественной радиолокационной станции «Редут-К».

Уже на следующий день после вступле­ния встрой, 15 июня 1941 года, «Молотов» принял участие в больших флотских уче­ниях, в ходе которых его РЛС успешно ис­пользовалась для обнаружения самолетов.

С 22 июня по ноябрь 1941-го он стоял в Севастополе, отрабатывая организацию службы, одновременно принимая участие в обеспечении ПВО главной базы. На третий день войны была установлена прямая теле­фонная связь между крейсером, штабом фло­та и КП ПВО. Данные от корабельной РЛС «Редут-К» сообщались в штаб флота по ка­белю. Запись в историческом журнале кораб­ля свидетельствует: «Все попытки противни­ка произвести внезапный налет на базу сто­янки крейсера не имели успеха благодаря бдительности личного состава РЛС, заблаго­временно предупреждавшего ПВО базы об обнаружении самолетов противника со вре­менем, достаточным для приведения в готов­ность средств ПВО — истребительной авиа­ции и зенитной артиллерии». РЛС работала напряженно, порой по 20 часов в сутки, но не было случая, чтобы она вышла из строя.

Захват противником крымских аэродро­мов повлек за собой угрозу массированных ударов его авиации по главной базе и ко­раблям. Командующий флотом приказал вывести крупные корабли из Севастополя в порты Кавказского побережья. В ночь на 1 ноября из Севастополя в Поти ушли лин­кор «Парижская коммуна», крейсер «Моло­тов», лидер «Ташкент» и эсминец «Сооб­разительный», а 3 ноября крейсер перешел из Поти в Туапсе для усиления ПВО базы.

В последующие дни «Молотов» привле­кался к артиллерийской поддержке войск 51-й армии. В 22.40 8 ноября он направил­ся из Туапсе в район Феодосия — Чауда для обстрела скопления техники и войск против­ника в населенных пунктах Марфовка, Новоселовка, Кенегес, Атан-Алчиш. Его коман­дир, капитан 1 ранга Ю.К.Зиновьев, решил произвести огневой налет на одном боевом курсе, позволявшем обстреливать наиболее

удаленные объекты. В этом случае выпол­нение боевой задачи требовало наимень­шей затраты времени: обстреляв одну цель, корабль, не меняя курса, мог перенести огонь на следующую и т.д. Кроме того, стрельба на одном курсе при неизменной скорости хода повышала меткость. В 4.06 9 ноября «Молотов» лег на курс 282° и, имея ход 14 узлов, открыл огонь трехорудийными залпами из орудий главного калибра. Дистанция до целей менялась от 105 до 140 кбт. В 5.26, израсходовав 95 снарядов, крей­сер закончил стрельбу и, учитывая угрозу авиации противника, развив 28 узлов, ото­шел в море, с тем чтобы к рассвету оказать­ся не менее чем в 50 милях от берега. Вер­нувшись в Туапсе в 16.50, уже в 21.15 он вышел на очередную операцию, в ходе ко­торой из района м. Эльчан-Кая обстрели­вал войска противника, находящиеся в Султановке, Марфовке и Пташкино. На этот раз корабль с 4.20 до 5.06 10 ноября сделал три огневых галса, израсходовав 96 снарядов главного калибра. По сообщению штаба 51-й Отдельной армии, в результате этих двух обстрелов противник понес значительные потери. Возвращаясь в Туапсе, «Молотов» в 7.15 отразил атаку четырех торпедонос­цев, в 9.50 вовремя уклонился от бомб, сброшенных на него четырьмя немецкими бомбардировщиками, и в 19.30 благополуч­но прибыл в базу.

В декабре 1941 года, при подготовке к Керченско-Феодосийской десантной опера­ции, крейсер включили в состав отряда при­крытия, куда также вошли лидер «Ташкент» и эсминец «Смышленый». Командовал от­рядом командир крейсера Ю.К.Зиновьев. Два барказа «Молотова» с командой из 10 матросов и старшин были переданы крей­серу «Красный Крым», который по плану операции должен был стать на якорь на Фе­одосийском рейде и производить высадку десанта с помощью плавсредств. Но наступ­ление немцев на Севастополь изменило планы и сроки проведения этой операции.

В связи с началом второго штурма Се­вастополя «Молотов» получил приказ до­ставить в главную базу части 386-й стрел­ковой дивизии. 24 декабря в 17.00 он вы­шел из Туапсе и направился в Поти. Одна­ко войска предстояло принимать на рейде Очамчири с помощью вспомогательных судов. 25 декабря крейсер прибыл на рейд и встал на якорь, но из-за сильного волне­ния вспомогательные суда не смогли вый­ти в море, и «Молотову» пришлось уйти в Поти. В следующие двое суток на корабль с причала было погружено 15 вагонов авиа­бомб и боеприпасов, пушки и минометы, а на рейде с буксиров и парохода «Потем­кин» принято 1200 бойцов и командиров. В 7.55 28 декабря крейсер снялся с якоря и взял курс на главную базу (на переходе скорость достигала 32 узлов). На следую­щий день в 7.10 он прибыл в Севастополь. Одновременно сюда пришли линкор «Па­рижская коммуна» и два эсминца. Разгруз­ка производилась на Угольный причал Се­верной бухты под обстрелом противника. Два матроса с «Молотова» были убиты, многие ранены. Корабль получил множе­ство осколочных пробоин в кормовой час­ти корпуса. В ходе разгрузки «Молотов» не только вел огонь по станциям Бахчисарай, Бельбек и другим целям, выполняя задачу артиллерийской поддержки сухопутных войск по заявкам корректировочных по­стов, но и отбился от атаки восьми немец­ких бомбардировщиков — плотный зенит­ный огонь с крейсера не дал им выполнить прицельное бомбометание, а один само­лет удалось подбить. Затем 100-мм орудия крейсера более часа обстреливали вра­жеские войска, атаковавшие 30-ю берего­вую батарею. Главный калибр вел огонь по Морозовке, где противник накапливал бро­нетанковые силы для очередного штурма.

Вскоре фашистские батареи пристреля­лись по кораблю, и он, сменив огневую по­зицию, в 19.20 ошвартовался у Телефонной пристани. Всего за 29 декабря «Молотов» израсходовал 205 180-мм и 107 100-мм сна­рядов. Огнем его орудий в Бахчисарае было уничтожено 16 вагонов с боеприпасами и несколько складов, а в селе Верхнее Садо­вое — 9 автомашин. Приняв на борт 600 ра­неных бойцов Приморской армии и эвакуи­руемых жителей Севастополя, в 1.05 30 де­кабря, в условиях сильной пурги и 8-балль­ного северного ветра, крейсер вышел из главной базы в Новороссийск.

В ночь на 1 января вместе с лидером «Ташкент» он обеспечивал переход и выгрузку транспортов «Абхазия» и «Бело­сток», доставивших из Новороссийска в Се­вастополь части 386-й стрелковой дивизии. На «Молотове» также находилось 700 крас­ноармейцев, боеприпасы и батарея реак­тивных установок БМ-8. Утром он ошвар­товался в Южной бухте и приступил к вы­грузке, а днем, стоя на якоре в Северной бухте, поддерживал огнем войска 3-го и 4-го секторов обороны города. Главный калибр и 100-мм орудия обстреливали скопления фашистских войск и аэродром. В 4.10 2 ян­варя «Молотов», приняв 340 раненых и эвакуируемых (всего 500 человек), вышел из Севастополя, а в 16.40 встал к пирсу № 11 в Туапсе.

Вечером 3 января, погрузив боеприпа­сы, он направился в Новороссийск, куда прибыл утром следующего дня. Приняв на борт 664 бойца пополнения, корабль в 18.15 взял курс на Севастополь. В море к нему присоединился лидер «Ташкент». В 5.20 утра 5 января «Молотов» ошварто­вался у стенки в Южной бухте и приступил к высадке войск и выгрузке боеприпасов. В течение четырех дней он обстреливал из 180-мм и 100-мм орудий позиции против­ника в районе Мекензиевых гор, а 8 янва­ря, приняв 539 раненых, в 17.50 вышел в Туапсе, куда прибыл в 8.45 9 января.

В ночь с 21 на 22 января 1942 года «Мо­лотов» стоял у нефтепирса № 4, ошварто­ванный правым бортом, левый якорь был отдан, и с кормы заведен конец на бочку. По корме крейсера находился эсминец «Смышленый», у соседнего пирса — «Красный Кавказ» и танкер «Кремль». К 4 часам утра с гор на порт обрушился норд-ост (бора). Сильный ветер и волны стали раскачивать крейсер и бить его о стенку, швартовы рвались один за другим. Из-за опасности повредить всю обшивку правого борта, в 7.47 командир приказал отойти от пирса и встать на два якоря на малом рейде, подрабатывая машинами. Однако ветер был такой силы, что левая якорь-цепь вскоре оборвалась, а второй якорь не мог удержать корабль на месте. Волнами его сносило к бетонному молу. «Молотов» дал задний ход, но очередная волна бросила его вперед. В 8.36 он уда­рился носом о мол, повредив форштевень и деформировав обшивку. И тут же крей­сер понесло назад, корма левым бортом ударилась о пирс, в результате чего оказа­лась поврежденной обмотка размагничива­ния. В 8.53 под винты попала бочка, и пришлось застопорить машины. На пирс были поданы швартовы, чтобы оттянуться шпи­лем, но они вскоре лопнули. Ветром ко­рабль стало разворачивать носом влево, форштевнем он прочертил по борту крей­сера «Красный Крым» и ударил в танкер, который, получив пробоину, стал погру­жаться. В 9.06 бочка вышла из-под винтов, но крейсер навалило на кормовую оконеч­ность эсминца «Смышленый», причинив ему серьезные повреждения. В 9.23 по при­казу командования на «Молотове» были затоплены носовые дифферентные отсе­ки, и он сел носом на грунт. Ветер и волны навалили корабль кормой на пирс, при этом разрушилась обшивка. В 10.07 на по­мощь ему подошел эсминец «Сообрази­тельный» (для поддержания кормы), но достигший силы 10 баллов ветер не позво­лил ему приблизиться на необходимую дистанцию. Боцманской команде крейсе­ра удалось подать несколько тросов на пирс, но очередная волна так дернула ко­рабль, что они порвались. Лопнувшим тро­сом смертельно ранило старшину, а два матроса получили увечья. Трос на эсминец удалось завести только к полудню. Подо­шедший позже буксир также смог принять трос с кормы. После 16 часов шторм стал утихать. В результате разгула стихии была повреждена обшивка на левом борту в кор­мовой оконечности от 264-го шп. до тран­ца, по левому борту лопнули 4 шпангоута (с 290 по 293-й), сломан кормовой клюз, на 400 мм вогнут форштевень, затоплен та­ранный отсек, повреждены трубопроводы отопления в кормовых помещениях и обо­рудование отсека дымаппаратуры.

Ремонт крейсера выполнялся на судо­ремонтном заводе в Туапсе. 14 февраля работы были закончены, но из-за недоста­точных производственных мощностей предприятия форштевень полностью вы­править не удалось, что снизило скорость «Молотова» на 2—3 узла. Позже на заво­де № 201 с использованием кессона фор­штевень восстановили полностью.

После завершения ремонта крейсер был привлечен к обстрелу войск противни­ка на побережье Феодосийского залива, обеспечивая поддержку наступления войск Крымского фронта. Вечером 20 февраля 1942 года «Молотов» под флагом коман­дира ОЛС контр-адмирала Н.Е.Басистого в сопровождении эсминцев «Сообрази­тельный» и «Смышленый» вышел в назна­ченный район. 21 февраля с 1.30 до 1.48 крейсер обстрелял Коктебель и Старый Крым, выпустив 60 180-мм снарядов. Стрельба выполнялась в условиях качки. К 8.00 шторм достиг восьми баллов, а крен корабля — 37°. При перемене курса нос и корма попали на вершины разных волн и корпус прогнулся, на верхней палубе об­разовался гофр от борта до борта. Как только «Молотов» сошел с вершин волн, гофр бесследно исчез, лишь в камбузе с палубы отлетела керамическая плитка. Эсминцы получили тяжелые повреждения, в 16.20 отряд вернулся в базу.

26 февраля «Молотов» под флагом Н.Е.Басистого вышел в море. Его сопро­вождали лидер «Харьков», эсминцы «Со­образительный» и «Смышленый». В 21.40 отряд встретил линкор «Парижская Комму­на», сопровождаемый двумя эсминцами. До Феодосийского залива корабли следо­вали вместе, затем направились в свои районы стрельб. В 0.05—-0.30 27 февраля крейсер обстрелял позиции противника в районе Феодосии, выпустив 60 снарядов главного калибра. Огонь велся по площа­дям с дистанции 110 кбт из всех башен поорудийно. Закончив стрельбу, корабль ушел в район дневного маневрирования и только после наступления темноты снова приблизился к берегу. В 22.03—22.23 он об­стреливал город и порт, израсходовав 40 180-мм снарядов. В 2.10—2.25 повторил обстрел Феодосии, выпустив 33 снаряда, и в 2.30 28 февраля начал возвращение в базу, куда прибыл в 10.27.

Вечером того же дня, в 19.08, «Моло­тов» направился в Феодосийский залив. В 2.43—2.54 1 марта с дистанции 134 кбт он обстрелял позиции немцев, выпустив 40 снарядов, ушел от берега в море, а с на­ступлением темноты вернулся в залив. В 22.34—22.44 с дистанции 147,5 кбт крей­сер выпустил по врагу еще 40 снарядов и в 9.05 2 марта возвратился в базу.

На середину марта 1942 года было спла­нировано наступление 44-й армии на Кер­ченском полуострове. До начала операции корабли ЧФ наносили удары по позициям неприятеля, поддерживая левый фланг армии. 14-го числа в 21.09 крейсер в охра­нении лидера «Ташкент» и эсминца «Бди­тельный» вышел из Туапсе, а с 4.20 до 4.34 следующего дня обстреливал укрепленные пункты противника в районе Феодосия — Старый Крым, выпустив 80 180-мм снаря­дов, и в 11.40 вернулся в базу. 16 марта в 18.50 в сопровождении эсминца «Свобод­ный» крейсер вновь вышел в Феодосий­ский залив. 17 марта с 1.18 до 1.41 он об­стреливал пос. Корокель, Б.Камыши, Сарыголь (расход боезапаса главного калиб­ра составил 149 снарядов), а в 8.13 ошвар­товался в Туапсе.

18 марта немецкая авиация совершила массированный налет на порт, несколько бомб упали рядом с крейсером, но повреж­дений он не получил. Вечером того же дня «Молотов» в сопровождении эсминца «Сво­бодный» ушел в Поти, где с 20 марта на 25 суток встал в ремонт на заводе № 201.

7 июня началось третье наступление немцев на Севастополь. Для его отражения Приморской армии потребовались но­вые подкрепления. В 14.13 10 июня «Мо­лотов» вышел из Поти, и утром 11-го был в Новороссийске. В 0.51 12 июня, приняв на борт 2998 бойцов 138-й отдельной стрел­ковой бригады, 28 орудий, 8 минометов, свыше 1000 автоматов и до 150 т боепри­пасов, продовольствия и медикаментов, крейсер с эсминцем «Бдительный» вышел в море. Спустившись сначала к анатолий­скому побережью, корабли затем поверну­ли на запад. В сумерки 12 июня отряд лег на курс к осажденному городу. В 18.23 над кораблями появился самолет-разведчик, а с 20.28 бомбардировщики и торпедоносцы противника приступили к комбинирован­ным атакам. Первыми на корабли устре­мились 6 пикирующих бомбардировщиков. Маневрируя, крейсер и эсминец уклони­лись от сброшенных на них бомб. Затем «Молотов» был атакован с правого борта двумя пикировщиками и одновременно с левого борта, то есть с темной части гори­зонта — четырьмя торпедоносцами. Один из последних удалось сбить, от сброшен­ных им торпед крейсер уклонился. Через 6 минут после этого нападения «Молотов» с горизонтального полета был безрезультат­но атакован бомбардировщиками. И, нако­нец, еще через 4 минуты последовала сов­местная атака двух торпедоносцев и двух бомбардировщиков. Отвернув от торпед и бомб, корабли избежали прямых попада­ний, но от близких разрывов в корпусе крей­сера образовалась течь, временно вышли из строя некоторые механизмы. Прорывая блокаду, зенитчики «Молотова» за 30 ми­нут (с 20.28 по 20.57) израсходовали 96 100-мм, 147 45-мм, 406 37-мм снарядов и 1082 12,7-мм патронов.

В 23.52 корабль подошел к Угольной пристани. Еще при швартовке командир получил приказ штаба Севастопольского оборонительного района обстрелять Бах­чисарай, Сюрень и Опытное. В 1.58 13 июня был открыт огонь двумя носовыми башнями по Бахчисараю. Стрельба велась по площадям по два выстрела в залпе. Как сообщил штаб флота, артиллеристам крей­сера удалось взорвать эшелон с боепри­пасами. Одновременно 100-мм орудия об­стреливали Камышлы.

Выгрузка доставленных боеприпасов и артиллерии производилась с правого бор­та на причал по двум сходням и восьми лодкам, а с левого — по двум сходням на баржу. Но к приходу крейсера на причале собралась толпа раненых и эвакуируемых, которые до окончания работ устремились на корабль, заполняя помещения и палубу и мешая разгрузке. Поэтому невыгружен­ными остались 42 т боеприпасов.

Закончив стрельбу по Бахчисараю, «Мо­лотов» перенес огонь на Сюрень и Опыт­ное, израсходовав 51 180-мм и 84 100-м снаряда. Приняв 1065 раненых и 350 жен­щин и детей, крейсер в 2.30 13 июня отдал швартовы и вслед за эсминцем «Бдитель­ный» вышел из Севастопольской бухты. Пройдя Херсонесский маяк, крейсер по заданию штаба Севастопольского оборо­нительного района обстрелял немецкие войска в пунктах Торопова дача, Сухая бал­ка, Сухая речка и Камары. Когда крейсер закончил стрельбу (расход боезапаса — 73 180-мм снаряда), корабли увеличили ход до 28 узлов, повернули на юг, от Синопа на северо-восток, и в 19.40 благополучно возвратились в Туапсе.

10 и 13 июня вражеская авиация пото­пила транспорты «Абхазия» и «Грузия», шедшие в Севастополь с боеприпасами. Защитники города остались почти без сна­рядов, и командующий флотом Ф.С.Ок­тябрьский (он командовал Севастополь­ским оборонительным районом) приказал повторно направить сюда крейсер «Моло­тов» с войсками и возможно большим ко­личеством боезапаса. Это рискованное решение основывалось на том, что крей­сер успевал за темное время суток про­рваться в Севастополь, разгрузиться и вый­ти из опасного района.

14 июня в 8.21 «Молотов» вышел из Ту­апсе и, развив 30-узловую скорость, в 11.15 прибыл в Новороссийск. Он встал к Импорт­ной пристани, где принял на борт 373 т боеприпасов, 45 т продуктов, 60 т различ­ного имущества и 24 миномета. Затем пе­реместился к причалу № 5 для принятия мазута и посадки войск — 3175 бойцов и командиров. В 2.20 15 июня крейсер вы­шел в море. Его сопровождал эсминец «Бе­зупречный». Скорость на переходе соста­вила 20—29 узлов. Вражеская воздушная разведка не появлялась. В 0.06 16 июня корабли благополучно вошли в главную базу. Швартовка затруднялась 6-балльным южным ветром, отсутствием швартовных палов, уничтоженных снарядами и бомба­ми. Несмотря на это, крейсер встал к Уголь­ной пристани и начал быстро разгружать­ся. У стенки корму «Молотова» все время удерживал буксир, но ветер дважды «от­жимал» корабль от берега. Из 100-мм ору­дий крейсер вел огонь по селению Камыш­лы, израсходовав 84 снаряда. В ответ по месту его стоянки открыла огонь немецкая артиллерия, тяжелые снаряды рвались на причале и в воде. Из штаба базы поступил приказ немедленно возвращаться. В 1.55 корабль с 1625 ранеными и 382 эвакуиру­емыми без помощи буксиров, только рабо­тая враздрай своими машинами, развер­нулся на выход и в 2.40 прошел боны (не­выгруженными остались 62 ящика боепри­пасов). В 3.11 лег на курс 137° и на скорос­ти 20 узлов с 3.17 до 3.34 обстрелял глав­ным калибром Камышлы и Алсу, израсхо­довав 113 снарядов.

Затем, увеличив ход, крейсер вместе с «Безупречным» вышел из зоны действия блокадных сил противника и в 1.2517 июня прибыл в Новороссийск. Разгрузившись, 18 июня «Молотов» ушел в Поти.

За время обороны Севастополя им было доставлено в главную базу 9440 бой­цов и командиров, подразделение «ка­тюш», 560 орудий, 45 минометов, 16 800 винтовок, 3680 автоматов и пулеметов, 10 вагонов авиабомб, 145 вагонов боеприпа­сов, из осажденного города вывезено бо­лее 6000 раненых бойцов, женщин и де­тей. Порой перегрузка составляла 1000 т, помещения кубриков были настолько за­биты ящиками с боеприпасами, что в слу­чае боевых повреждений работа аварий­ных партий в некоторых местах была бы невозможна. Вследствие размещения гру­зов выше ватерлинии метацентрическая высота снижалась с 1,2 м до 0,75 м. При таком положении при перекладке руля в момент уклонения от воздушных атак крен корабля достигал 10°, что затрудняло ве­дение зенитного огня.

В период подготовки противника к фор­сированию Керченского пролива и высадке на Таманский полуостров командующий эскадрой вице-адмирал Л.А.Владимирский получил от Военного совета ЧФ задачу в ночь на 3 августа обстрелять Феодосию, ее порт и причалы Двуякорной бухты для унич­тожения сосредоточенных там (по данным разведки) судов и плавучих средств. Осу­ществить эту операцию предписывалось крейсеру «Молотов» и лидеру «Харьков».

План действий, утвержденный Военным советом флота, состоял в следующем: 2 августа в 17.20 корабли из Туапсе выходят в море и до темноты следуют на запад, а затем поворачивают в назначенный район с расчетом занять огневую позицию к на­чалу следующих суток. Для обеспечения ориентировки и надежной обсервации ко­раблей ночью в район стрельбы направля­лась подводная лодка М-62, которая долж­на была обозначить свое место белым огнем. Крейсеру «Молотов» предстояло об­стрелять Феодосию (180 снарядов 180-мм калибра), а лидеру «Харьков» — Двуякорную бухту. Одновременный огневой налет надлежало провести в течение 15 минут. Считалось, что противник обнаружит ко­рабли только после первых залпов и по­этому оказать противодействия не сможет.

Вечером 1 августа «Молотов» и «Харь­ков» вышли из Поти и в 5.03 утра прибыли в Туапсе. Там их дважды обнаруживали немецкие самолеты-разведчики. 2 августа в 16.00 на крейсере поднял флаг коман­дир бригады крейсеров контр-адмирал Н.Е.Басистый. Он приказал сниматься с якоря и следовать к Феодосии, а в 17.12 «Молотов» и «Харьков» покинули порт. Го­ловным следовал лидер, за ним шел крей­сер. Корабли двигались 26-узловым ходом, имея в охранении четыре торпедных кате­ра; в воздушном прикрытии —два МБР-2 и два истребителя ЛаГГ-3. Вскоре немец­кий самолет-разведчик Хе-111 заметил вы­ход наших кораблей в море, а в 17.59 он на высоте 7000 м пролетел непосредствен­но над «Молотовым». Стало ясно, что скрытность операции нарушилась.

Для дезориентирования воздушной раз­ведки корабли в 18.05 легли на ложный курс в направлении на Новороссийск. Ког­да Хе-111 скрылся, они повернули на за­пад. Однако в 18.50 вражеский самолет-разведчик вновь появился над отрядом. (К этому времени «лагги», израсходовав го­рючее, возвратились на свой аэродром, а МБР-2 не смогли бы отразить атаки торпе­доносцев и бомбардировщиков; с наступ­лением сумерек и они вынуждены были вернуться на базу.) Корабли обстреляли «хейнкель» и вторично повернули на Но­вороссийск. Но самолет уже не оставлял их и, хотя и удалялся на некоторое время за пределы видимости, непрерывно обна­руживался радиолокационной аппаратурой крейсера вплоть до 21 часа. Маневр лож­ного движения вызвал известную потерю времени, поэтому с наступлением темно­ты в 20.30 корабли легли на курс 270° и увеличили скорость до 28 узлов.

В 23.15 взошла луна, видимость значи­тельно улучшилась. Через 10 минут «Мо­лотов» и «Харьков» повернули в район, где должна была находиться М-62. Обнару­жить световой сигнал, подаваемый с лод­ки, не удалось, поэтому уточнять свое ме­сто пришлось по береговым ориентирам. К полуночи прямо по курсу стали вырисо­вываться очертания мысов Меганом, Киик-Атлама и вершина горы Кара-Даг. Выясни­лось, что из-за частых перемен курса ко­рабли оказались около 12 кбт западнее точки рандеву. Обсервация по берегу в 100—130 кбт ночью не обеспечивала точ­ности стрельбы по невидимому объекту площадью около 1 кв. км. Но командир крейсера все же решил открыть огонь. В 0.53, когда корабли уже лежали на бое­вом курсе 65°, слева по носу «Молотова» по­явился торпедный катер.— это в атаку выш­ли итальянские ТКА MAS-568 и MAS-573. Крейсер резко повернул вправо и увели­чил ход до полного. Катер вскоре скрылся из виду, и «Молотов» вновь лег на боевой курс, но исходные данные для стрельбы пришлось пересчитывать.

В 0.59 лидер, не дожидаясь крейсера, открыл огонь по Двуякорной бухте. В этот же момент немецкие береговые батареи, расположенные на мысах Ильи и Киик-Атлама. открыли огонь по «Молотову». Семь трехорудийных залпов легли с большой точностью, несколько из них накрыли крей­сер— гитлеровцы, видимо, пользовались радиолокацией.

В 1.05 при выходе «Молотова» к точке залпа по второму расчету исходных дан­ных его сигнальщики вновь обнаружили слева на курсовом угле 20° торпедный ка­тер. Крейсер увеличил ход и отвернув впра­во, открыл огонь по катеру из автоматов.

Убедившись, что сохранить необходимое для точности стрельбы устойчивое манев­рирование крейсера невозможно, командир бригады приказал отходить на юг 28-узловой скоростью. В1.19 удалявшиеся от крым­ского берега корабли атаковал самолет-тор­педоносец. Он приближался к «Молотову» с траверза левого борта. Командир крейсе­ра М.Ф.Романов вовремя отвернул вправо, и торпеда прошла вдоль правого борта. Че­рез 5 минут последовала одновременная атака уже двух торпедоносцев. Один шел на крейсер с правого траверза, другой — с левого курсового угла 110°. Из-за затрудняв­шего наблюдение лунного света второй са­молет был обнаружен поздно. С расстояния 3—6 кбт «Молотов» открыл интенсивный огонь и начал циркуляцию влево, уклоня­ясь от правого торпедоносца, находивше­гося на курсовом угле 150° и сбросившего две торпеды. Одна из них прошла вдоль левого борта, а вторая в 1.27 попала в кор­мовую оконечность корабля справа. Прав­да, сам самолет тоже был сбит огнем кор­мовых автоматов крейсера. Торпеды, сбро­шенные вторым торпедоносцем также с пра­вого борта, прошли за кормой «Молотова».

Последствия воздушной атаки оказа­лись серьезными. Взрывом оторвало 20 м кормовой оконечности крейсера (до 262-го шп.) с рулем, румпельным отделением с рулевой машиной и химическим отсеком. В кормовых отсеках погибли 18 человек. Все помещений в районе взрыва оказались разрушенными, деформировало крон­штейн правого валопровода, сильно погну­ло конус гребного вала. Корабль потерял управление. Повреждение винтов и право­го гребного вала вызвало сильную вибра­цию корпуса, ход снизился до 10 узлов. Из-за резкого снижения оборотов носового ГТЗА давление в котлах поднялось выше критического, сработали предохранитель­ные клапаны, и через них с оглушительным свистом в атмосферу вырвался столб пара, образуя над кораблем белое облако. Крей­сер начал описывать циркуляцию влево, так как отогнутая взрывом обшивка борта действовала как положенный на борт руль.

В течение первых минут повреждение ко­рабля с носового ходового мостика не заме­тили. По свидетельству старшего помощника С.В.Домнина, от стрельбы 100-мм орудий, 45-мм полуавтоматов и счетверенных зенит­ных пулеметов стоял такой грохот, что на мо­стике не услышали взрыва торпеды и не по­чувствовали содрогания корпуса. И только после доклада вахтенного рулевого о том, что корабль не слушается руля, командир увидел, что крейсер, потеряв управление, начал цир­куляцию влево. Попытки передать по теле­фону приказание перенести управление ру­лями в румпельное отделение ни к чему не привели. Посланный туда матрос, вернув­шись, к изумлению всех, доложил, что корма оторвана по кормовые кнехты. Уточнив сте­пень повреждений, М.Ф.Романов дал радио­грамму командующему флотом. Через не­сколько минут был получен ответ открытым текстом: «Басистому, Романову. Крейсер спа­сти во что бы то ни стало. Высылаю все нахо­дящиеся в моем распоряжении средства по­мощи. Октябрьский».

Около 1.30 поврежденный крейсер под­вергся атаке торпедного катера, но его тор­педы прошли мимо.

Тем временем на корабле шли аварий­ные работы — в борьбу за живучесть вклю­чился весь экипаж. Вскоре удалось обеспе­чить движение прямым курсом. Для этого левую машину пришлось держать в режиме работы на самом полном вперед (240 об/ мин), а правую — на самом малом назад (30—50 об/мин). В 2.00 начали готовить бук­сир, чтобы подать его на лидер, но почти непрерывные атаки торпедоносцев, бомбар­дировщиков и торпедных катеров не позво­лили кораблям сбавить скорость и сблизить­ся. Управляясь машинами, «Молотов» про­должал отходить 14-узловым ходом. В 5.10 над кораблями появились наши самолеты, через 30 минут в охранение крейсера и ли­дера вступили 6 торпедных катеров. Однако противник, несмотря на барражирующие ис­требители, не оставлял попыток добить по­врежденный корабль. На траверзе Анапы в 7.17 его атаковали четыре торпедоносца, зайдя с кормовых курсовых углов, по два справа и слева. Крейсер открыл плотный за­градительный огонь всеми калибрами, вклю­чая главный. Один «немец», задымив, ушел за горизонт, второй был атакован МБР-2. Два оставшихся сбросили торпеды с дальнего расстояния, и они прошли вдалеке от кормы. За 6 часов (с 1.35 по 7.31) фашистская авиация произвела 12 безуспешных атак, потеряв два самолета. 3 августа в 22.14 крей­сер бросил якорь на внешнем рейде Поти, а утром следующего дня он был введен в га­вань и поставлен у причала № 12.

Всего 2 и 3 августа «Молотов» и «Харь­ков» отразили 23 атаки (12 — авиации и 11-ТКА), сбили три Хе-111, а также повреди­ли два самолета и катер. Крейсер при этом израсходовал 2886 снарядов всех калибров. Для обеспечения отхода кораблей из Ново­российска и Туапсе выходили эсминец «Не­заможник», СКР «Шквал», тральщик Т-495, 13 ТКА , 8 сторожевых катеров, спасатель­ное судно «Юпитер». Для прикрытия кораб­лей истребители совершили 63 самолетовылета, МБР-2—4. Свою задачу корабли не вы­полнили. Важнейшего условия успешности набеговой операции — элемента внезапно­сти — «Молотову» и «Харькову» достичь не удалось.

Проект восстановительного ремонта крей­сера «Молотов» разрабатывался параллель­но специалистами ЦКБ-17 и КБ завода № 201. Был выбран промежуточный вариант. Он пре­дусматривал присоединение к корпусу по­врежденного корабля новой кормы недостро­енного крейсера проекта 68 — «Фрунзе» (от­личавшейся по размерам в большую сторо­ну в разных местах от 200 до 1500 мм) за счет разборки ее наружной обшивки и бортового набора в районе 230—240-го шп., последую­щего перегиба набора и сборки по новым об­разованиям, которые обеспечивали бы плав­ный переход от одного теоретического черте­жа к другому. Правда, при этом нормальных обводов корпуса у «Молотова» обеспечить все же не удавалось. Зато использование го­товой кормовой части позволяло ввести ко­рабль в строй в сравнительно короткие сро­ки. Баллер и перо руля предполагалось взять с недостроенного крейсера проекта 68 «Же­лезняков», находившегося в Ленинграде на заводе № 194, рулевую машину — со стро­ившегося в Комсомольске-на-Амуре крейсе­ра «Каганович», датчик руля — с недостроен­ной подводной лодки Л-25, стоявшей в Поти. Разрешение на использование кормы «Фрун­зе», как и сам метод восстановления, были санкционированы заместителем наркома ВМФ по кораблестроению и вооружению ад­миралом Л.М.Гаплером.

Ремонт выполнял завод № 201 в Поти с октября 1942 по июль 1943 года. Для этого использовался шестипонтонный стальной плавучий док подъемной силой 5000 т (дли­на по стапель-палубе 113 м, ширина 22 м). Было применено неполное докование, а доковая масса крейсера составила 8000 т.

Корпус «Фрунзе» 3 декабря был частич­но заведен в док, где от него отрезали кор­мовую оконечность по 230-й шп. 24-го «Фрунзе» (Крейсер «Фрунзе» был достроен уже после войны и в 1950 г. вступил в строй) уже без кормы вывели из дока.

Тем временем специалисты аварийно-спасательной службы флота провели под­водную обрезку повреждений частей кор­пуса «Молотов». Обрезка кормы на плаву производилась от верхней палубы по 252,5-й шп. до 1-й платформы, затем гори­зонтально до 262-го шп. и вниз, чтобы со­хранить кронштейны гребных валов (кре­пились в районе 255—259 шп.).

26 декабря «Молотов» ввели в док для стыковки его с кормовым блоком корпуса «Фрунзе», установленным на салазках. Ко­рабль был поставлен с дифферентом на нос 3°, осадка носом составила 7,5 м, но­совая свисающая из дока консоль имела длину 73,2 м. Зазор между кормовым бло­ком «Фрунзе» и кормой «Молотова» рав­нялся 800 мм. Особая опасность возника­ла при перемещении новой кормы к корпу­су пострадавшего корабля — боялись пе­рекосов, крена и ударов. С помощью двухсоттонных гидравлических домкратов опе­рация была проведена успешно в течение суток и завершена 15 января 1943 года.

Теперь начались работы по стыковке па­луб, платформ, продольных переборок, ахтерштевней, наружной обшивки. Посколь­ку обводы кораблей не совпадали, на дли­не 2,5 м установили переходные листы-об­текатели. После окончания стыковочных работ кормовые отсеки испытали на водо­непроницаемость. Затем погрузили руле­вую машину и навесили руль.

Одновременно в цехе была проведена сложная операция по правке гребного вала массой 18 т и длиной 22 м, у которого был погнут конус, а также отремонтирован де­формированный взрывом кронштейн греб­ного вала.

25 апреля «Молотов» с новой кормой вывели из дока, и до 20 июня на нем вы­полнялись достроечные работы на плаву. При проведении швартовных испытаний произошла авария рулевой машины. Из-за плохо промытой масляной системы окали­на и грязь попали в насос переменной производительности — в результате вышли из строя поршни. Ремонт продлился месяц. 23 июля крейсер вышел в море для пере­хода в Батуми, одновременно проводились испытания машин и корпуса. 27 июля прошли ходовые сдаточные испытания. Как выяснилось, пристыковка новой кормы практически не отразилась на его скорос­ти. Приемный акт восстановленного кораб­ля был подписан 31 июля 1943 года. Прав­да, в боевых действиях он больше не уча­ствовал.

С 22 июня 1941 по 1 января 1944 года «Молотов» прошел 11 652 мили за 697 хо­довых часов; стоянка с прогретыми маши­нами—316 ч; стоянка с дежурным глав­ным котлом — 10 638 ч; всего израсходо­вано топлива — 25 816 т.

18 августа 1944 года в составе отряда «Молотов» перебазировался в Новорос­сийск, а 5 ноября в составе эскадры ЧФ крейсер вернулся в Севастополь.

Командиры во время войны: капитан 1 ранга Ю.К.Зиновьев, с 7 марта 1942 года — капитан 1 ранга М.Ф.Романов, с 7 марта 1943 года — капитан 2 ранга Ф.В.Жиров, с 28 декабря 1944 года — капитан 2 ранга В.А.Пархоменко.

В ноябре 1945-го корабль поставили в Северный док завода № 497, на нем были выполнены доковые и неотложные рабо­ты (срок до среднего ремонта истек).

5 октября 1946-го на «Молотове» при вы­полнении стрельб на Тендровском рейде в перегрузочном отделении второй башни глав­ного калибра воспламенился заряд. Затопив башню, моряки предотвратили взрыв кораб­ля. При этом погибли старшина и 22 матроса, 20 получили ожоги и увечья. На корабль при­были командующий флотом Ф.С.Октябрь­ский, командующий эскадрой С.Г.Горшков, позже главком ВМС Н.Г.Кузнецов. Комиссия установила: личный состав, соблюдая все установленные правила и инструкции, дей­ствовал правильно и преградил путь огню. Пожар в башне явился следствием конструк­тивной недоработки элеватора.

19 августа 1947 года крейсер (командир капитан 2 ранга Б.Ф.Петров) доставил из Ялты (Ливадии) в Сочи И.В.Сталина и за­местителя председателя Совета Мини­стров СССР А.Н.Косыгина. «Молотов» шел под флагом Главкома ВМС И.С.Юмашева в сопровождении эсминцев «Огневой» и «Лихой». Во время плавания Сталин со свитой прошел по кораблю и осмотрел пер­вую башню главного калибра.

В конце 1940-х годов на «Молотове» про­вели испытания опытных образцов радио­электронного вооружения, предназначенного для строящихся крейсеров проектов 68-К и 68-бис: в 1948-м — РЛС обнаружения надвод­ных целей «Риф» и РЛС ПВО «Гюйс-2», а в 1949-м — аппаратуры боевого информацион­ного поста «Звено» (прототип современных автоматизированных систем управления).

С 1952 по 28 января 1955 года крейсер на заводе № 497 (Севморзавод) прошел ка­питальный ремонт и модернизацию с обнов­лением зенитного и радиолокационного во­оружения.

В 1955 году «Молотов» — флагманский корабль 50-й дивизии крейсеров ЧФ, на нем держал свой флаг командир дивизии контр-адмирал С.М.Лобов.

В ночь на 29 октября 1955 года крейсер находился в Северной бухте на бочке № 1 впереди линкора «Новороссийск», стоявшего на бочке № 3. Сразу же после взрыва линко­ра на «Молотове» сыграли боевую тревогу. В 1.40 с него отправили барказ с аварийной партией (20 человек) и санитарной группой. В 1.50 на линкор была послана вторая ава­рийная партия (18 человек), а в 4.20 шлюпки для оказания помощи. Спустя 20 минут они доставили на крейсер 31 человека из экипа­жа «Новороссийска». В ходе спасательных работ на линкоре погибли 5 человек из со­става аварийных партий «Молотова».

3 августа 1957 года вследствие «разоб­лачения антипартийной группы Молотова, Кагановича, Маленкова» корабль был пе­реименован в «Славу», что служило пово­дом для шуток (ведь имя Молотова Вячес­лав, а Слава — уменьшительное от него).

14 января 1959-го крейсер вывели из боевого состава и законсервировали, а 14 июля следующего года расконсервировали и ввели в строй. В апреле 1961-го в соответ­ствии с законом Верховного Совета СССР «О новом значительном сокращении ВС СССР» были расформированы эскадра ЧФ, 44-я и 50-я дивизии крейсеров. Основные силы вошли в состав 150-й бригады ЭМ. С 3 августа «Слава» стал учебным крейсером.

30 июня 1966 года формируется 21-я бри­гада противолодочных кораблей, куда вошел и учебный крейсер «Слава». С 5 по 30 июня 1967 года он нес боевую службу в зоне воен­ных действий на Средиземном море, выпол­няя задачу по оказанию помощи вооружен­ным силам Сирии. В сентябре — декабре 1970 года крейсер под командованием капи­тана 2 ранга Г.А.Баско находился на боевой службе на Средиземном море, и 9 ноября оказывал помощь экипажу эсминца «Бравый» после его столкновения с английским авиа­носцем «Арк Ройял». 30 декабря 1970 года «Славу» включили в состав 70-й бригады противолодочных кораблей КЧФ. 4 апреля 1972-го крейсер исключили из состава ВМФ и впоследствии разобрали на металл в Инкермане.