Узнав об активных приготовлениях Японии к войне, в том числе о создании нового флота, Россия приняла программу судостроения 1898 г. - "Для нужд Дальнего Востока". Кроме новых броненосцев, предполагалось построить несколько крейсеров 1 ранга - дальних разведчиков при эскадре. При этом не исключалось их участие в эскадренном бою, а также и в операциях на торговых путях противника. Проект крейсера "Диана" к тому моменту устарел и не отвечал современным требованиям, поэтому было разработано новое задание на проектирование, его-то и разослали отечественным и зарубежным фирмам.
Привлечение иностранных компаний объяснялось тем, что российские заводы были загружены выполнением программы 1895 г., а, кроме того, таким образом предполагалось получить образцы кораблей, изготовленные по последнему слову техники, и на их основе организовать строительство аналогов на отечественных верфях. Третьим по счету проектом, после "Варяга" и "Аскольда", стал проект известной немецкой фирмы "Вулкан". Правда, водоизмещение корабля было выше проектного на 250 т, и 23-узловую скорость фирма обещала обеспечить лишь с котлами Нор-мана-Сигоди, более легкими и компактными, чем предлагавшиеся МТК котлы Бель-виля. Зато артиллерию предполагалось разместить в башнях, казематах и лишь частично - в палубных установках за щитами.
Предложения поступили не только от иностранных фирм, но и от российских верфей. Кроме Балтийского и Невского заводов, свой проект представило Русское паровозостроительное и механическое общество, ранее никому неведомое в роли судостроительного. Однако оно обещало в короткий срок построить в любом порту Балтийского моря, по выбору морского ведомства, новую верфь и сдать заказанный крейсер через два года после закладки. Свой капитал общество исчислило суммой в 10 000 000 руб. Оно лишь ходатайствовало о поддержке со стороны правительства долгосрочным заказом и оговаривало возможность закупать часть материалов за границей.
Кстати, представленный обществом проект шестибашенного крейсера отвечал всем основным требованиям технического задания. Расчетное водоизмещение будущего корабля, правда, тоже несколько превышало заданное (6000 т) и равнялось 6375 т. Двойное дно простиралось до броневой палубы, корпус был разделен на 14 водонепроницаемых отсеков. Толщина горизонтальной брони на протяжении КО и МО составляла 1" на подстилке в 0,5", а в оконечностях - 1" суммарно. Скосы в районе средней части были на 1" толще, над машинным отделением предусматривался купол до батарейной палубы, вертикальная броня которого равнялась 3,5". Общий вес палубной брони - 492,6 т, вес башенной брони - 285 т. Высота линии огня носовой башни - 31,25 фута, кормовой и бортовых - 23 фута. 75-мм орудия располагались побортно в батарейной палубе, с высотой линии огня 11,5 фута, на той же палубе устанавливались и четыре прожектора Манжена, они выдвигались за линию борта на площадках. Механизмы в 20 000 л.с. обеспечивались паром из 12 котлов системы Нормана с общей нагревательной поверхностью 46 440 кв. футов. Чертежи были подписаны корабельным инженером Д.Скворцовым и представителем правления общества Ивановым. Отзыв на проект поступил только от артиллерийского отдела МТК. Дальнейшего развития он не получил - надо думать, что руководство морского ведомства не поверило в возможность отечественной промышленности так быстро спроектировать и построить корабль без использования какого-либо прототипа.
После рассмотрения всех предложений МТК остановил свой выбор на разработке фирмы "Вулкан". 5 августа 1898 г. с ней был заключен контракт, а в сентябре того же года прошло обсуждение представленного проекта, выполненного с учетом ранее высказанных замечаний по прочности и остойчивости. Именно по этому проекту предполагалось построить крейсера на российских заводах. Новые замечания, оформленные журналом МТК по кораблестроению № 16 от 29 января 1899 г., составили около 110 пунктов.
Параллельно со строительными работами, развернувшимися на заводе фирмы "Вулкан", шли согласование и утверждение чертежей крейсера, получившего по царскому выбору имя "Богатырь". Еще три однотипных корабля планировалось построить на российских заводах. В конце 1899 г. начальник ГУКиС вице-адмирал Верховский запросил МТК, располагает ли тот необходимыми чертежами крейсера "Богатырь". Буквально на следующий день поступил ответ, что необходимый минимум чертежей на корпус и машины в МТК есть, но статья 5 контракта с фирмой "Вулкан" запрещает их передачу в руки других заводчиков. По этому поводу начальник МТК вице-адмирал Диков выразил крайнее удивление: "Ст.5 контракта с фирмой "Вулкан" представляет собой очевидное недоразумение, так как главной целью заграничного заказа было получить образцы новых типов судов". С фирмой "Вулкан" вошли в соглашение, по которому она обязывалась поставлять чертежи для постройки крейсеров в России по 5 марок за лист (следует заметить, что впоследствии цены существенно подросли).
В начале января 1900 г. управляющий Морским министерством приказал дать наряд Санкт-Петербургскому порту на постройку крейсера в деревянном эллинге Галерного островка. Работы по снятию копий с немецких чертежей, поступивших в МТК на согласование, начались еще в конце 1899 г., когда 40 листов (15 общих и 25 детальных) были направлены в чертежную порта. Две копии отправили на Черное море, где планировалось построить еще два однотипных крейсера.
Тогдашние методы постройки судов не требовали предварительного изготовления полного комплекта чертежей. Чтобы приступить к работам, было достаточно чертежей общего вида, по которым производилась разбивка на плазе с последующим заказом металла, машин, котлов, вооружения, дельных вещей и т.п. По каждому виду комплектующих составлялись спецификации, где предусматривалось все - от орудия главного калибра до чайной ложки в кают-компании кондукторов.
Строителем крейсера на Галерном островке был назначен старший судостроитель (эта должность в то время соответствовала чину полковника) А.И.Мустафин, перед этим руководивший постройкой крейсеров "Диана" и "Паллада". На стапеле шла подготовка к работам над корпусом, когда из МТК стали поступать сведения о многочисленных переделках в проекте, поэтому предоставленные чертежи не могли считаться окончательными. Так, 9 февраля пришло указание от вице-адмирала Дико-ва об удлинении крейсера на одну шпацию (1 м) для лучшего размещения минных аппаратов. Все работы пришлось приостановить в ожидании новых чертежей от фирмы "Вулкан". Это было уже второе удлинение корабля, первое (на 2 м) сделали ранее по предложению самой фирмы - для размещения необходимого количества котлов Нормана.
В сентябре, получив последние чертежи из Германии, МТК поручил А.И.Мустафину произвести вычисления основных параметров крейсера. При этом оказалось, что водоизмещение возросло до 6781,26 метрической т или 6675,5 английской т, то есть фирма превысила водоизмещение от первоначально заявленного более чем на 400 т.
Метацентрическая высота оказалась на 17 мм больше. Продольная крепость при понижении верхней палубы на 5" (12,7 см) превысила допустимую журналом МТК. Определение продольной крепости было произведено с учетом 10%-го ослабления от отверстий под заклепки.
Судостроительную сталь, изготовленную по способу Симменс-Мартена, ГУКиС решил заказать сразу для нескольких кораблей, в том числе и для нового крейсера, на одном из южных металлургических заводов, со сроками поставки в Петербург не позже 75 суток. Контракт подписали 13 марта, металл должен был поступить в начале лета. Путиловскому заводу выдали заказ на поставку литья (по техническим условиям, разработанным А.И.Мустафиным) на штевни, мортиры и кронштейны гребных валов.
Наряд № 15803 на механизмы крейсера типа "Богатырь" поступил в Общество Франко-Русских заводов (бывший завод Берда) 16 мая 1900 г. Но контракт подписали лишь в феврале следующего года. Общество обязалось поставить механизмы, изготовленные по чертежам завода "Вулкан": две паровые машины тройного расширения в 9750 инд. л.с. каждая с гребными валами, винтами и котлами системы Нормана, с запчастями и полной установкой. Стоимость заказа - 2 900 000 руб. За превышение веса, недобор мощности, превышение сроков поставки назначалась система штрафов. Как всегда, Общество обещало изготовить механизмы и котлы из наилучших российских материалов. Броню должны были поставить Ижорский и Обу-ховский заводы.
Постройка крейсера по заграничному проекту встретила множество трудностей. Чертежи поступали неритмично и разрозненно. Требовалось переводить их в российскую систему мер, подбирать близкие сортаменты профильной стали. Согласование документации продлилось несколько месяцев, и лишь 21 октября 1900 г. первые листы горизонтального киля пока еще безымянного крейсера уложили на кильблоки стапеля. (К тому моменту головной корабль - "Богатырь" - строился в Германии уже около года). В корпусной мастерской шла заготовка отдельных деталей набора по шаблонам, снятым с плаза, на котором были выполнены в натуральную величину теоретический чертеж крейсера в трех проекциях. В угольниках сверлились или продавливались отверстия, здесь же производилась склепка их с листами. В нагретом состоянии изгибались шпангоуты. Параллельно на заводах-смежниках началось изготовление оборудования, машин, котлов, вооружения, брони. Если к 1 января 1901 г. степень готовности корпуса составила 3%, а вспомогательных работ - 1,5%, то к 1 мая она достигла, соответственно, 10% и 4%. На 1 февраля на стапель было выставлено 13 659 пудов и 31 фунт металла.
21 апреля крейсер получил имя "Витязь". Несколько позже его причислили к 18-му флотскому экипажу. 23 мая 1901 г. в 10.30 глава морского ведомства великий князь Алексей Александрович собственноручно заложил закладную доску в кильсон (шп.78 - 79) на внутреннем дне. Присутствовавшим высокопоставленным особам были вручены памятные закладные дощечки. Никто не мог предположить, что уже через неделю на судьбе "Витязя" будет поставлен крест...
"Меня вдруг поразило, что над крышей деревянного эллинга, в котором шла сборка днищевого набора крейсера "Витязь", поднимались огромные языки пламени с клубами черного дыма, вырывавшимися через световые фонари на крыше", - эту картину увидел воспитанник второго курса Морского инженерного училища императора Николая I В.П.Костенко, проходивший практику на Адмиралтейских заводах. В пятницу 1 июня закончился двухчасовой обеденный перерыв, и сотни сборщиков потянулись на свои рабочие места в эллинг № 2, где на кильблоках из деревянного бруса стоял корпус крейсера 1 ранга "Витязь". Сборка корабля находилась в начальной стадии: смонтированы днищевые конструкции в районе машинных и котельных отделений, шла установка поясь-ев наружной обшивки и настила второго дна. Всего на стапеле было выставлено около 36 000 пудов металла. Вокруг возвышались строительные леса, соединенные многочисленными трапами. Все дерево обрабатывалось прямо на месте, щепа и стружки никем не убирались. Открытого огня на стапеле тоже хватало - каждая группа клепальщиков располагала нагревательным горном для заклепок. В общем, имелись все предпосылки для возникновения пожара.
Подручный сборщика 19-летний тверской крестьянин Степан Киселев занимался в отсеке второго дна в носовой части корпуса разметкой отверстий, когда один из листов настила снаружи закрепили болтами, временно замуровав рабочего в тесной железной клетке. В этот момент раскаленный кокс и горячие заклепки из опрокинувшегося горна попали на стружку, и штабель тонких хорошо высушенных досок, заготовленных для снятия шаблонов по месту, загорелся. Пламя стало быстро распространяться вверх на леса и конструкции эллинга. Рабочие в панике разбежались. Когда через 10 минут прибыла ближайшая к заводу коломенская пожарная часть, огонь, раздуваемый ветром с залива, бушевал на всем стапеле, угрожая ближайшим строениям. В городе был объявлен сбор всех пожарных частей и резерва, чего не случалось более 30 лет. Убедившись в тщетности попыток спасти "Витязь", все силы бросили на недопущение огня к эллингу № 1, где находился почти готовый к спуску корпус эскадренного броненосца "Орел", и складу угля, где его хранилось несколько миллионов пудов. Последние мастеровые, покинувшие горящий стапель крейсера, спасались вплавь по Неве. Вскоре эллинг рухнул. Огонь уже угрожал крейсерам "Паллада" и "Диана", стоявшим у островка в достройке, на их палубы сыпались искры и горящие головешки. Вытравив якорные канаты, крейсера оттянулись вниз по реке. Позднее их отвели к Балтийскому заводу на противоположный берег Невы.
Пожар локализовали только к пяти часам вечера. Удалось отстоять запасы каменного угля и не допустить распространения огня на завод Берда. Рухнувшая крыша эллинга накрыла конструкции крейсера, под которым продолжали гореть кильблоки. Кроме эллинга № 2, полностью сгорели корпусная мастерская, чертежная с документацией, канцелярия, бухгалтерия, плаз, запасы строевого леса, малый стапель с двумя баржами, жилые дома, а также провиантские склады военного ведомства и запасы Красного Креста, находившиеся за рукавом Фонтанки.
О восстановлении корпуса "Витязя" не могло быть и речи. Когда вскрыли отсек в днище крейсера, где работал С.Киселев, оттуда извлекли горстку пепла - все, что осталось от бедного парня, погибшего столь страшной смертью. Рабочие, не сумевшие помочь своему товарищу выбраться из закрытого со всех сторон отсека, взяли все расходы по захоронению на себя, отказавшись от предложения администрации. А в эллинге № 1 у борта спасенного броненосца "Орел" был отслужен благодарственный молебен.
Впоследствии остатки эллинга и конструкции крейсера разобрали на металл. Ущерб оценивался следующими цифрами: деревянный эллинг с конструкциями крейсера "Витязь" -450 000 руб.; мастерская и контора - 350 000 руб.; запасы строевого леса - 125 000 руб.; магазины с зерном и мукой и 500 повозок лазарета - 175 000 руб. Любопытно отметить, что судного (уголовного) дела по поводу пожара на Галерном островке прокурорским надзором не заводилось.
