Последние десятилетие

Через двое суток после того, как на Мальте началось заседание суда по делу о гибели "Виктории", "подвиг" "Кампердауна" чуть не повторил во время летних маневров броненосец "Энсон". По плану учений его включили в "красный" флот в качестве флагманского корабля эскадры "В". Но к своему соединению в Милфор-де "Энсон" присоединился только накануне выхода в море, поскольку до этого стоял в Плимуте, а команда броненосца находилась на берегу в краткосрочном отпуске после возвращения из Эль-Ферроля. 17 июля 1893 г. эскадра, состоящая из броненосцев "Энсон" (флаг контр-адмирала Сеймура), "Тандерер" и "Руперт", броненосного крейсера "Имморталити", шести крейсеров 2-го класса и трех торпедно-канонерских лодок, вышла в море на предварительное маневрирование.

Два дня корабли проводили всевозможные эволюции и учения. При этом уроки, вынесенные Адмиралтейством из катастрофы "Виктории", были усвоены в полном объеме. Чаще всего проводились учения по закрыванию всех водонепроницаемых дверей. Однако на "Энсоне" при задраенных переборках находиться в помещениях ниже верхней палубы впереди носового траверса было невозможно. Единственный фор-люк, расположенный впереди носового барбета, практически всегда (за исключением самой тихой погоды) держался закрытым и завинченным на все задрайки. Иллюминаторы также фактически никогда не открывались из-за малой высоты надводного борта. А принудительная вентиляция там не предусматривалась. Поэтому, когда закрывались все двери, ток свежего воздуха совершенно прекращался. Для исправления положения предполагалось смонтировать дополнительные вентиляторы.

Днем 19 июля Сеймур решил идти в Фалмут, чтобы встать там на якорь на ночь. Эскадра двигалась в строю двух кильватерных колонн, расстояние между которыми составляло 3 кбт. Так как день выдался пасмурным и дождливым, определить место не представлялось возможным. Поэтому, когда по левому борту открылась земля, контр-адмирал понял, что эскадра уже миновала мыс Додма и находится в нескольких милях к востоку от Фалмут-ской бухты. Тотчас же на флагманском броненосце появился сигнал: "Переменить курс на 16 румбов вправо, головные корабли вместе, остальные последовательно". Однако когда его уже подняли, спохватились: дистанция между колоннами составляет всего 3 кбт вместо необходимых восьми. Сигнал отменили и вместо него набрали новый: "Повернуть на 16 румбов, правой дивизии и левой дивизии влево, головные корабли вместе, а остальные последовательно". Очередной катастрофы удалось избежать.

Изображавший французов "синий" флот также состоял из двух эскадр - "С" и "D". В состав первой был включен еще один представитель типа "Адмирал" - "Бенбоу". 12 июля он вышел из Чатама, где находился в резерве, в Ширнесс для приема угля и боезапаса. Погрузка снарядов и топлива продолжалась до вечера 14 июля. С рассветом 16 июля "Бенбоу" направился в Торбей, имея в бункерах 950 дл. т угля. В пункт назначения он прибыл на следующее утро, когда эскадра уже готовилась к выходу в море. Она состояла из четырех броненосцев, в основном устаревших. Помимо "Бенбоу", в ней числились "Александра" (флаг вице-адмирала Фицроя), "Сьюперб" и "Одэшес", два броненосных крейсера и четыре крейсера 2-го класса.

Предварительное крейсерство соединения "С" проходило без происшествий. Переход в Бирхейвен, где предполагалась бункеровка, сопровождался интенсивными маневрами, что при столь разнотипном составе эскадры было делом далеко не легким. "Бенбоу", только перед самыми маневрами введенный в состав флота из резерва, имел самый несплаванный экипаж (его составляли матросы, собранные с других кораблей). Несмотря на это, он достаточно уверенно держался в строю вслед за флагманской "Александрой". Для погрузки угля в качестве эксперимента использовали приспособление Темперлея. Опытным путем установили, что два передатчика Темперлея за час могут поднимать до 90 т угля в мешках.

Основная идея маневров заключалась в том, чтобы попытаться смоделировать ситуацию, которая может возникнуть в случае неожиданного начала войны с Францией. Для этого "красный" (ВМС Великобритании) и "синий" (морские силы континентального противника) флоты разделили каждый на две эскадры - "А" и "В", "С" и "D" соответственно. При этом пункты их базирования были разнесены таким образом, чтобы как можно больше соответствовать реальным условиям дислокации предполагаемых враждующих сторон. Стратегические замыслы "врагов" практически ничем не различались. Главная задача состояла в том, чтобы успеть соединить обе эскадры в одну, опередив условного противника, и затем объединенными силами разгромить его по частям.

Маневры начались вечером 27 июля. В 22 часа эскадра "В" вышла из Ламлаша в строю трех кильватерных колонн. Среднюю составляли "Энсон", "Тандерер" и "Руперт", слева и справа от них шли крейсера. Несмотря на все попытки "синих" миноносцев ночными атаками ослабить противника, в 15 часов 28 июля соединения "А" и "В" "красного" флота встретились в полном составе. Но едва вице-адмирал Фер-факс отдал распоряжение о перестроении в единый походный порядок, как соединенная эскадра оказалась в густом тумане. Для "красного" флота ситуация стала критической: видимость была настолько плохой, что с палубы не удавалось разглядеть марс собственной мачты, а не то, чтобы соседа по строю.

К 20 часам туман рассеялся, и адмиралы смогли оценить обстановку. Эскадра двигалась в неправильном строю на северо-восток по направлению к середине Ирландского канала. Ее курс по носу пересекал большой трансатлантический пароход, а в самой середине строя соединения беспрепятственно следовали два миноносца "противника". По ним немедленно "открыли огонь", но первый из них - №73 - подошел к ближайшему кораблю и сигналом сообщил, что ему удалось вывести из строя броненосец "Конкерор", а №72 претендовал на выведение из строя крейсера "Тетис". И если на "Конкероре" успешность торпедной атаки не признали, то крейсер отправился в ближайший порт, где оставался на якоре в течение 48 часов.

Но главным последствием туманной погоды стало то, что эскадре "С" удалось незамеченной пройти мимо "красного" флота и соединиться ночью 28 июля с эскадрой "D". Теперь силы "враждующих" сторон стали примерно равны. Поэтому учебный бой, произошедший рано утром 29 июля, оказался безрезультатным. Несмотря на всю свою грандиозность - с обеих сторон сошлось 46 броненосцев и крейсеров, - его практические результаты оказались нулевыми. Никаких тактических новинок командующие "противников" не продемонстрировали.

Примерное сражение так бы ничем и не запомнилось сторонним наблюдателям, если бы не смелая атака правой колонны "красного" флота дивизией "С" "синих", в которой принял самое активное участие и "Бенбоу". Это случилось в заключительной части баталии, когда обе объединенные эскадры уже разошлись на расстояние 10 кбт контркурсами, отчаянно паля друг в друга из орудий холостыми зарядами. Стоило обоим флотам развернуться на обратный курс, как головные корабли колонны "синих" неожиданно, повернув на 8 румбов, устремились в атаку на дивизию, возглавляемую "Ройял Совереном".

По словам корреспондента газеты "Тайме", находившегося на флагманской "Александре", он никогда не видел ничего более захватывающего: "Я взглянул сначала налево - на ряд таранов, которые поднимали перед собой белые волны; затем я посмотрел вперед, на броненосцы, которые были обращены к нам своими бортами и как бы выжидали своей участи; признаюсь, я боялся, как бы вследствие какой-нибудь ошибки эта опасная игра не зашла слишком далеко. Но мы повернули вправо, и то же самое сделал шедший рядом "Бенбоу" и следующие за ним, но "Острелиа" и "Галатея" продолжали нажимать вперед. Наконец я вздохнул свободно, когда заметил, что и они также поворачивают; но эти суда - поворотливые, и они очень легко заняли снова свои места".

В 5.20 последовал приказ "прекратить огонь", и оба флота в соответствии с правилами маневров отправились в свои базы, где и простояли до 31 июля 1893 г. За это время эскадры усилили вновь мобилизованными кораблями, но из-за просчетов кабинетных стратегов это не только не привело к оживлению "боевых" действий, а наоборот, сделало маневры бессмысленными. Ни один из флотов не мог рассчитывать на победу, даже собрав все свои корабли вместе, если противник также держался соединенно. Поэтому второе эскадренное сражение, произошедшее утром 4 августа, вновь оказалось безрезультатным.

За три дня до последнего "боевого" столкновения удалось отличиться сигнальщикам "Бенбоу". Идя в строю двух кильватерных колонн ("Бенбоу" следовал в составе 1-й дивизии, вслед за флагманской "Александрой"), "синий" флот утром 1 августа проходил место, где ночью торпедной атаке подверглись дозорные крейсера. Сигнальщики броненосца заметили плававшую на поверхности воды учебную торпеду, которую вскоре подняли на борт. После ее осмотра выяснилось, что она выпущена с миноносца №83, принадлежащего флоту "синих". Опрос командиров миноносцев и дозорных крейсеров показал, что "дружественной" атаке подвергся крейсер "Мелам-пус", не показавший установленный позывной. Торпеда прошла мимо, и во мраке ночи ее потеряли. Еще 3 августа командующие "враждующими" флотами получили уведомление Адмиралтейства об окончании "неприязненных" действий в 18.00 4 августа. Эскадры были вынуждены разойтись по своим базам. Утром 5 августа корабли "синего" флота бросили якорь на рейде Белфаста, а "красного" - в Мильо>орд-Хейве-не. Через день состоялись артиллерийские стрельбы, по традиции подводившие итог масштабных военно-морских учений.

Вскоре в эскадре Канала произошли значительные перемены. После вступления в строй очередных представителей типа "Ройял Соверен" ("Эмпресс оф Индиа", 11 сентября, и "Ризолюшн", 5 декабря 1893 г.) "Энсон" и "Хоу" получили назначение в Средиземное море. Там броненосцы упорно утюжили лазурные воды, показывая своим грозным видом, кто является истинным хозяином на судоходных путях между Гибралтаром и Суэцем. Помимо повышения уровня сплаванности и боевой готовности это позволяло активно влиять на политическую обстановку в регионе. Демонстрация флага в портах Средиземноморья занимала в программе походов далеко не последнее место. Так с 8 по 13 марта 1894 г. британская эскадра, в которую входил и "Энсон", в очередной раз навестила восточную часть Эгейского моря, пройдя по маршруту: порт Смирна - остров Хиос - порт Кастро.

В мае того же года "Бенбоу" наконец получил новые тяжелые орудия. Вообще броненосцу после вывода его в резерв в 1891 г. с артустановками ГК катастрофически не везло. Помимо отсутствия запасных стволов зимой 1893 г. из-за халатности, проявленной экипажем, значительные повреждения прлучили и станки 16,25" пушек, точнее их гидравлическая система. Зима 1893 г. года выдалась на Британских островах на редкость суровая, поэтому, когда из гидравлической системы на ночь забыли спустить забортную воду, она замерзла. В результате этого почти все трубки оказались порваны. Пришлось полностью демонтировать артустановки и отправлять их на завод для исправления.

Со стволами же, которые требовали замены уже осенью 1891 г., ситуация складывалась еще более безрадостно. Еще 24 января 1890 г. Адмиралтейство решило обратиться к оружейным заводам, с целью разместить заказы на три дополнительных 16,25" пушки, поскольку из девяти орудий первой серии шесть стояли на кораблях, одну под №3 оставили для опытов на полигоне. Два ствола под №5 и №8 попали в арсеналы в качестве резерва, причем первый на Мальте, а второй в метрополии. Но даже этот небольшой задел удалось создать только к началу 1894 г.

Единственным откликнувшимся на предложение Адмиралтейства стал завод Армстронга в Эльсвике. Он представил на рассмотрение артиллерийского комитета два чертежа 16,25" пушек, причем в соответствии с последним проектом ствол предполагалось скрепить проволокой. Комитет, рассмотрев оба чертежа, рекомендовал 10 апреля 1890 г. принять образец проволочного орудия, но с небольшими изменениями. Главное требование сводилось к уменьшению внешнего диаметра ствола, поскольку предложенная заводом Армстронга разработка не влезала по своим габаритам в амбразуры башен "Виктории" и "Сане Парейль". Известная фирма бралась изготовить пушки проволочной системы, приняв все рекомендации адмиралтейских артиллеристов, если ей дополнительно выплатят по 1000 фн ст. за каждое изготовленное орудие. Если же заводу в Эльсвике доставался контракт на все три пушки, то сумма дополнительного платежа ограничивалась 2100 фн ст.

Стремясь снизить стоимость новых орудий, лорды Адмиралтейства обратились к главному инспектору артиллерийских заводов с просьбой рассмотреть возможность производства пушек-монстров на казенном заводе в Вуличе. Но Королевский арсенал ответил отказом, ссылаясь на перегруженность заказами. В результате всех обсуждений и переговоров Артиллерийский комитет рекомендовал заказать три орудия по чертежу Армстронга, а в Вуличе изготовить одну экспериментальную пушку.

Однако их производство ни на королевском арсенале, ни на заводе в Эльсвике так и не началось. Казенный завод не имел достаточного опыта в выделке таких тяжелых пушек и испытывал огромные трудности с изготовлением даже куда более скромных артсистем, а предприятие сэра Армстронга никак не могло освоить производство крупнокалиберных артустановок проволочной конструкции. Поэтому 25 сентября 1891 г. по просьбе последнего решили вернуться к варианту от 10 апреля 1890 г., в соответствии с которым скрепление осуществлялось кольцами. По нему предполагалось изготовить орудие №10. Пушки же №11 и №12 предписывалось выделать с облегченной внутренней трубой.

Конструктивно новые орудия практически не отличались от изначально установленных на "Бенбоу" - толстостенная внутренняя труба, скрепленная четырьмя слоями колец. Но прогресс в металлургии позволил значительно сократить их количество. Так, в первом слое, который скреплял ствол до дульного среза, помимо ман-тели, нагоняемой на внутреннюю трубу в горячем виде, вместо 17 колец осталось всего три длинных цилиндра. Во втором и третьем слоях их число уменьшилось с 11 и 9, соответственно, до трех в каждом. А в четвертом - место семи узких колец, усиливающих казенную часть орудий старой конструкции, заняли два цилиндра с выступами, одновременно выполняя функцию гребенчатых колец, т.е. крепили ствол с подвижными частями станка. Между собой внутренняя труба и скрепляющие слои соединялись таким же образом, как и у прежних пушек ГК "Бенбоу".

Работы по изготовлению новых орудий начались в конце 1891 г. после получения 17 декабря официальной санкции на их производство. Первый ствол (№10) был готов к началу 1893 г. После отстрела на полигоне его отправили на Мальту в качестве резервного. В том же году удалось завершить работы по выделке пушек №11 и №12. Однако их пробная стрельба выявила посредственное качество материала, из которого изготовили внутреннюю трубу. Разгар ствола оказался куда более значительным, чем у орудия №10. Но этот дефект посчитали несущественным, и пушки смонтировали на броненосце.

После того как новые артсистемы ГК заняли свои места, "Бенбоу", числившийся в резерве категории "В", вновь вошел в состав действующего флота в качестве корабля береговой обороны в Гриноке. Виной тому стала низкая скорострельность орудий-монстров. На увеличившихся из-за появления скорострельных среднекалиберных пушек дистанциях боя попадание из этих гигантов считалось уже маловероятным. Ведь за время, проходящее между выстрелами (4 - 5 минут), могли значительно меняться и расстояния между противниками, и параметры движения цели.

Летом 1894 г. броненосец привлекли для участия в очередных маневрах, включив его в состав эскадры "С", входившей в изображавший французские военно-морские силы "синий" флот. Начавшиеся 3 августа "неприязненные" действия практически завершились уже через два дня. За это время обе английские эскадры оказались разбиты порознь объединенным французским флотом. Такой результат стал полной неожиданностью для британских стратегов и привел к пересмотру взглядов на систему развертывания сил.

Для "Бенбоу" же учения запомнились прежде всего историей с потерей учебной торпеды (аналогичная неприятность случилась и на броненосце "Барфлер"). Для поиска "рыбок" пришлось приложить немало усилий. Пропажу "Барфлера" вскоре нашли, а торпеду "Бенбоу" обнаружить не удалось. В ходе ее дальнейших поисков по неизвестной причине погиб водолаз с крейсера "Сент Джордж", поэтому все подводные работы прекратили. Торпеду уже сочли безвозвратно потерянной, но на следующий день ее неожиданно прибуксировала в порт шлюпка со шняки "Кейт". Как выяснилось, "подарок" выловили более чем в 5 милях от места проведения стрельб.

На Средиземном же море в начале июля 2-я дивизия в составе броненосцев "Трафальгар", "Коллингвуд", "Кампердаун", "Дредноут" и шлюпа "Мелита" под командованием контр-адмирала Домвиля посетила греческие воды. Простояв до 12 числа на Фалерском рейде, английские корабли ушли на Мальту. Однако уже через три месяца 1-я дивизия Средиземноморской эскадры появилась в Пирее. На этот раз цель ее визита была совсем иная, чем показ флага: в траурных мероприятиях в связи с кончиной российского императора Александра III участвовала английская эскадра в составе броненосцев "Рамиллиес", "Сане Парейль", "Энсон", "Хоу" и "Кампердаун" и нескольких других кораблей.

Только 10 ноября британская эскадра снялась с якоря и направилась в греческий порт Порос. Вскоре она ушла на Мальту, где "Кампердауну" предстояло пройти очередное докование. В конце декабря броненосец завели в док и приступили к осмотру, очистке и исправлению подводной части. Необходимые работы завершили уже в новом 1895 г., и "Кампердаун" вновь занял свое место в эскадре Средиземного моря.

Летом того же года в водах метрополии состоялись очередные общефлотские учения, к которым привлекли "Бенбоу", доукомплектовав его экипаж до полного штата. Броненосец включили в состав "резервного флота". На этот раз маневры не преследовали никаких стратегических целей: предстояло отработать тактические приемы обнаружения противника и ведения боя. Совместное маневрирование показало хорошую выучку экипажей, даже несмотря на то, что на многих кораблях команды комплектовались непосредственно перед началом учений из резервистов, ранее на них не служивших. Однако случались и досадные накладки. Так, 4 августа во время учений по постановке противоторпедных сетей Булливана экипажи "Бенбоу", "Эдинбурга", "Колоссуса" и "Дредноута" не уложились в нормативы. После окончания учений "Бенбоу" занял свое место около буя в Гриноке.

К концу 1895 г. стало ясно, что в ближайшее время новые броненосцы типа "Мад-жестик" будут пополнять Ройял Нэви не так быстро, как этого хотели в Адмиралтействе. Поэтому замена линкоров в Средиземном море откладывалась на два года. А посему следовало заняться модернизацией ранее построенных кораблей.

Вслед за "Коллингвудом" (работы, проводившиеся Мальтийским адмиралтейством на этом корабле, описаны в "Морской коллекции" №1/2007) на Мальту для проведения планового ремонта и модернизации отправились "Энсон" и "Кампердаун". Но, в отличие от родоначальника серии, объем проведенных на них работ оказался гораздо скромнее. Помимо стандартных в таких случаях переборки и ремонта котлов, механизмов (как главных, так и вспомогательных) и общекорабельных систем, для облегчения сигналопроизводства на броненосцах за носовым мостиком вместо коротких мачт-тычков установили высокие фок-мачты с реями. Несколько усилили противоминную батарею. Ее состав стал впоследствии одинаковым для всех "адмиралов" с 343-мм орудиями ГК. Батарея состояла из 12 6-фунтовок, 10 3-фунтовок и 7 картечниц ружейного калибра.

Модернизация "Бенбоу" проводилась в два этапа. На первом (конец 1896 - начало 1897 г.) на броненосце отремонтировали главные и вспомогательные механизмы и заменили старые 6-дюймовки на новые скорострельные 40-калиберные. Как и на "Коллингвуде", во вспомогательной батарее "Бенбоу" появились 6" орудия Mk II. Однако противоминная батарея осталась без изменений. Довести ее состав до стандартного (12 6-фунтовок, 10 3-фунтовок и 7 картечниц) смогли только через год.

Но прежде, чем на "Бенбоу" удалось осуществить замену средней артиллерии, его включили в состав эскадры "С" и задействовали в очередных маневрах. Командовал этим соединением вице-адмирал Сеймур, державший флаг на "Александре". Корабли резервной эскадры, составившие соединения "С" и "D", привычно обозначали французский флот. Да и идея маневров не отличалась новизной - отработка действий британских ВМС в случае войны с континентальным противником. Снова поднимались вопросы блокады французских баз и методики уничтожения эскадр под трехцветным флагом порознь, не давая им возможности соединиться. Маневры во многом оказались провальными, британский флот ничего не смог поделать со своим противником. Эскадры "С" и "D" смогли без помех объединиться и достигнуть назначенного им порта "почти без потерь".

Но у "Бенбоу", на фоне в целом успешных действий кораблей резервной эскадры, возникла масса проблем. Пребывание броненосца с уменьшенным экипажем в составе сил береговой обороны явно не шло ему на пользу. Боеготовность корабля постепенно падала. Если на маневрах предыдущего года у экипажа возникли трудких условиях, повстанцы попытались захватить капитулировавший блокгауз. И тогда корабли эскадры открыли огонь по блокгаузу. Первый же 6-дюймовый снаряд с итальянского крейсера "Джованни Бузан" пробил стену здания и взорвался внутри, а через пять минут от фортификационного сооружения остались лишь руины. Под огнем корабельной артиллерии критяне разбежались, но вскоре вновь собрали силы и приступили к подготовке штурма форта Иззедин.

Это укрепление, расположенное на господствующих высотах у входа в бухту Суда, имело на вооружении вполне современные крупнокалиберные орудия. Так как среди повстанцев, готовящихся завладеть фортом, находились прибывшие из Греции артиллеристы, то падение Иззедина ставило под угрозу пребывание кораблей межности только с выполнением норматива по постановке противоторпедных сетей, то на учениях лета 1896 г. "Бенбоу" удалось снискать печальную славу отстающего почти по всем статьям.

Все началось с неурядиц в энергетической установке: 11 июля сломался шток поршня одной из главных машин. На устранение неисправности потребовалось двое суток. 28 июля повреждения получила правая машина, на ее ремонт ушло 6 часов. На следующий день лопнула индикаторная трубка ЦВД, на замену которой механики потратили час. Да и замеренный расход топлива на скорости 11 уз. почти вдвое превосходил установленные нормы. На этом ходу котлы броненосца вместо положенных 50 - 60 т съедали 104 т угля в сутки. Но окончательно подмочили репутацию "Бенбоу" его артиллеристы. На традиционных стрельбах после завершения маневров из шести выпущенных снарядов ГК ни один не поразил щит. Такие результаты расценили как полное фиаско, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Принятые меры оказались достаточно эффективными, поскольку в последующие годы службы броненосца его канониры больше ни разу не повторили этот антирекорд.

В 1896 г. артиллерийский комитет принял на вооружение снаряды новой конструкции. Все они изготовлялись из стали и имели более оживальную, чем старые, головную часть. Это позволило увеличить вес разрывного заряда при уменьшение веса снаряда и, следовательно, повысить его начальную скорость. Так 16,25" разрывная бомба для пушек "Бенбоу" весила 1600 фн (728 кг) и несла 200 фн черного дымного пороха. К тому же британские артиллеристы полностью отказались от использования головных трубок ударного действия. Снаряды нового типа снабжались только донными взрывателями.

В первой части монографии (см. "Морскую коллекцию" №1/2007) уже говорилось об участии "адмиралов" в миротворческой операции на Крите. Напомним, что, стремясь не допустить большого кровопролития на острове, европейские державы (инициатором выступила Австро-Венгрия) летом 1896 г. вынудили Османскую империю отказаться от переброски подкреплений к расквартированному там воинскому контингенту. Турецким войскам, уже находящимся на острове, запрещалось предпринимать карательные операции. Но ситуация продолжала накаляться.

Стараясь помешать началу полномасштабной резни, европейские государства, имеющие флоты в Средиземном море, объявили блокаду Крита. Руководство блокадой осуществлял Совет адмиралов, который возглавил итальянский вице-адмирал граф Канаваро. Кроме него, в этот международный орган вошли представители Франции, России, Австро-Венгрии и Германии. Британию представлял контр-адмирал Гаррис, под командованием которого первоначально насчитывалось 17 кораблей, в том числе броненосцы "Ревендж", "Трафальгар", "Барфлер", "Кампердаун" и "Родней".

Хотя корабли международной эскадры в основном занимались патрулированием прибрежной акватории (в лучшем случае их добычей становились фелюги, небольшие парусники и пароходики, на которых на Крит пытались доставить оружие, боеприпасы и снаряжение), именно там пушкам одного из "адмиралов" довелось произвести боевые выстрелы. Это случилось в окрестностях бухты Суда, где христиане предприняли штурм блокгауза, расположенного на высотах Мелакса. Турецкий гарнизон укрепления сдался 25 марта, после нескольких дней боев.

Несмотря на письменное предупреждение международных сил о том, что эта позиция не может быть занята ими ни при каких условиях, повстанцы попытались захватить капитулировавший блокгауз. И тогда корабли эскадры открыли огонь по блокгаузу. Первый же 6-дюймовый снаряд с итальянского крейсера "Джованни Бузан" пробил стену здания и взорвался внутри, а через пять минут от фортификационного сооружения остались лишь руины. Под огнем корабельной артиллерии критяне разбежались, но вскоре вновь собрали силы и приступили к подготовке штурма форта Иззедин.

Это укрепление, расположенное на господствующих высотах у входа в бухту Суда, имело на вооружении вполне современные крупнокалиберные орудия. Так как среди повстанцев, готовящихся завладеть фортом, находились прибывшие из Греции артиллеристы, то падение Иззедина ставило под угрозу пребывание кораблей международных сил в бухте. Поэтому союзники весьма решительно отреагировали на попытку христиан овладеть фортом. Когда те пошли на штурм, легкие корабли эскадры немедленно открыли по ним огонь. Однако это не остановило критян.

Тогда и последовало решение задействовать в бомбардировке тяжелые орудия броненосца "Кампердаун". В качестве цели выбрали постройку, находившуюся в 5000 ярдов от берега, над которой развевался греческий флаг. По докладам наблюдателей, снаряды ложились очень хорошо и прекрасно разрывались, поднимая громадные тучи обломков и пыли. Нескольких увесистых фугасных "подарков" оказалось достаточно, чтобы повстанцы утратили всякий интерес к форту и разбежались. Турецкие солдаты заняли ранее оставленные ими позиции и водрузили на них свои флаги. Но британцы, опасаясь дальнейших вылазок повстанцев, высадили с броненосца "Ревендж" отряд морских пехотинцев и заняли форт.

Пока в Средиземном море осуществлялась миротворческая операция, модернизированный "Бенбоу" вместе с "Коллингвудом" и "Хоу" в июне 1897 г. принял участие в торжествах в честь "брильянтового" юбилея правления королевы Виктории. Празднества продолжались до начала июля, а затем "Бенбоу" был задействован в очередных маневрах. Вместе с двумя другими представителями типа "Адмирал" его включили в отряд вице-адмирала Домвила. Учения подтвердили, что состояние механизмов на кораблях нареканий не вызывает.

В конце 1897 - начале 1898 г. на всех "адмиралах" с 13,5" артиллерией ГК установили дальномеры и провели модернизацию вспомогательной батареи. На них, в отличие от "Коллингвуда" и "Бенбоу", старые 6-дюймовки не стали менять на орудия новых моделей, а переделали в скорострельные стоявшие на кораблях пушки ранних образцов - Mk III и Mk IV. Для "Энсона" и "Кампердауна" эта переделка ничем не отличалась от работ, которые производились на "Роднее" и "Хоу". Однако модернизация имела и свои минусы (подробности превращения устаревших артсистем в скорострельные см. в "Морской коллекции" №1/2007).

Хотя боевые возможности старых орудий возросли, но за все приходится платить. Наряду со всеми своими положительными качествами кордиты имели и ряд существенных недостатков. Главный из них - значительно более высокая температура горения, что неминуемо приводило к быстрому разгару ствола, а следовательно, к меньшей его живучести. Особенно это сказывалось на пушках, произведенных в середине 1880-х гг., так как уровень металлургии того времени не мог обеспечить производство стали необходимого качества. Но переделанное орудие стоило значительно дешевле, чем новая скорострельная шестидюймовка Mk II. А пока "Энсон" и "Кампердаун" планировалось использовать в первой линии, небезосновательно рассчитывали, что орудие не успеет полностью устареть. Во-первых, даже с появлением дальномеров, дистанции боя практически не изменились. Во-вторых, корабли с более прочной гарвеированной броней только начали вступать в строй, поэтому еще несколько лет можно было надеяться, что условия, в которых придется действовать модернизированному орудию, не будут сильно отличаться от тех, под которые проектировалась нескорострельная 26-калиберная 6дм артсистема.

Перевооруженные "Кампердаун" и "Энсон" продолжали службу в составе эскадры Средиземного моря. Повседневную рутину там неожиданно всколыхнула очередная вспышка насилия на Крите осенью 1898 г. Дело в том, что миротворцы, убаюканные относительным спокойствием, сократили воинские контингенты на острове до минимума. Воспользовавшись благоприятной обстановкой, вооруженные отряды мусульман 6 сентября неожиданно и одновременно атаковали британский лагерь, госпиталь и здание таможни в Кан-дии, передача которой под международный контроль и послужила поводом к беспорядкам. Англичане потеряли убитыми 17 человек, но оставшимся, хотя и с большим трудом, удалось отбиться. Поняв, что с британцами придется воевать всерьез, толпа занялась более привычным и безопасным делом - убийством христиан и разграблением их домов. Расквартированные в городе турецкие войска не предприняли никаких действий по подавлению беспорядков, наоборот, они тайно поддерживали погромщиков. И тогда британские военные перешли к активным действиям. 12 сентября на кандийском рейде вновь появились броненосцы, среди которых жители острова без труда узнали знакомый силуэт "Кампердауна". Английской эскадрой командовал контр-адмирал Ноэль, решительно приступивший к наведению порядка. В тот же день, осмотрев места, где подданные Ее Величества подверглись нападению вооруженных фанатиков, он вызвал на борт флагманского броненосца "Ревендж" губернатора Кандии Эдхем-пашу для вручения меморандума. В соответствии с ним от турок требовалось немедленно разрушить все дома, откуда велся огонь по английскому лагерю и госпиталю, передать под британский контроль ключевые форты и позиции на городских валах, а также незамедлительно выдать зачинщиков беспорядков и начать разоружение мусульманского населения.

Губернатор Кандии пришел в явное замешательство, но, находясь под дулами пушек английских броненосцев, не принять условия меморандума не мог. Ноэль с самого начала руководствовался двумя правилами: во-первых, не предъявлять туркам таких требований, которые, в случае отказа, находящиеся под его командованием силы не могли осуществить самостоятельно; во-вторых, все требования должны выполняться точно в назначенный срок.

Убедиться в этом паше пришлось очень скоро, так как первым пунктом меморандума значилось разрушение в течение 24 часов всех домов, расположенных около британского лагеря. Эдхем-паша попытался избежать этого, ссылаясь сначала на то, что для сноса построек необходимо разрешение губернатора Крита, затем потребовалось одобрение Константинополя. Когда его доводы были отклонены, градоначальник Кандии предложил английским солдатам занять эти дома, так как, по его словам, "нельзя ожидать, чтобы бедняки-мусульмане собственноручно разрушили свои жалкие лачуги". Однако Ноэль остался непреклонен. Он приказал высадить на берег 200 матросов с "Ревенджа" и "Кампердауна", оснащенных необходимым для сноса зданий шанцевым инструментом. Только после того как английские моряки стали занимать свои места в шлюпках, турки на берегу приступили к разборке домов. Убедившись, что работы действительно начались, адмирал отменил высадку десанта.

Примерно такая же ситуация повторилась и с выдачей зачинщиков беспорядков. Туркам в очередной раз пришлось уступить, и вскоре над задержанными состоялся суд, который признал семерых из них виновными в организации погромов и нападении на британских солдат. Всем семерым был вынесен смертный приговор, и на следующий день осужденных повесили. К подобным публичным казням англичане прибегали еще дважды.

Принятые меры оказались очень действенными. Вскоре город и его окрестности перешли под контроль Великобритании. Немалую роль в этом сыграла и корабельная артиллерия. Броненосцы Ройял Нэви, стоявшие на якорях на кандийском рейде, одним своим видом парализовали волю турок к сопротивлению.

Дальнейший ход событий привел практически к провозглашению независимости Крита. Однако все это происходило уже без участия "Кампердауна", который в конце сентября ушел на Мальту. Там ему предстояло продолжить прерванный критскими событиями курс боевой подготовки. В октябре того же года среди сигнальщиков британской эскадры в Средиземном море впервые состоялись состязания по правильности приема и расшифровки сигналов по новым правилам. Эти правила, так же как и методику подготовки, разработал командующий эскадрой вице-адмирал Дж. Гопкинс, удрученный столкновением в совершенно безобидной ситуации крейсера "Фаэтон" и миноносца "Трешер". Столкновение произошло по вине плохо подготовленных сигнальщиков.

Напряженные тренировки вскоре начали давать зримые результаты. Уже на зачетных учениях в октябре, проходивших в мальтийских водах, были получены достаточно хорошие показатели. На "Кампердауне" удалось правильно принять и расшифровать 76% всех переданных сообщений, а лучший результат - 96,3% - показали сигнальщики броненосца "Цезарь". Однако через несколько дней это достижение улучшили матросы крейсера "Сцил-ла". Они довели рекордный командный показатель до 98,1 %! Крейсер в это время находился на другом краю Средиземного моря - в Гибралтаре. Там же в состязаниях участвовал и "Энсон". Его сигнальщикам удалось опередить экипаж правильно расшифровать 93,7% сигналов.

25 ноября 1898 г. на Мальту пришел бронепалубный крейсер "Террибл", доставивший сменную команду для "Кампердауна". Через несколько дней крейсер, приняв на борт смененный экипаж броненосца, покинул главную базу Ройял Нэви в Средиземноморье. Уже 15 декабря офицеры и матросы "Кампердауна", на чьи плечи легла большая нагрузка во время проведения миротворческой операции на Крите, сошли с борта "Террибла" в Портсмуте, получив заслуженный отдых.

Сам же броненосец пришел к родным берегам только в сентябре 1899 г., а до этого времени он, как и все предыдущие годы, защищал интересы Империи в водах между Гибралтаром и Суэцким каналом. Повседневная служба не изобиловала яркими моментами, даже на призовых стрельбах комендоры "Кампердауна" не снискали лавров победителей, так же как и артиллеристы его систершипа. На призовых стрельбах 1899 г. из скорострельных орудий канониры "Энсона" смогли поразить щит только 21,7% пуль, выпущенных из 5-стволь-ных картечниц Норденфельда. У 6-дюй-мовок вспомогательной батареи результат оказался немного лучше - в цель попало 26,3% снарядов. У комендоров "Кампердауна", обслуживающих 6" пушки, этот показатель оказался еще скромнее - всего 17%. Бесспорными победителями стали артиллеристы крейсера 2-го класса "Сцил-ла". Шесть 4,7" орудий крейсера выпустили за 2 минуты 70 снарядов, добившись 56 попаданий в щит, что составило 80%. Результат просто феноменальный! В мае 1900 г. "Кампердаун", находившийся до этого в резерве "В", перевели в резерв "С", для проведения текущего ремонта. В июле того же года он снова был введен в строй, но уже в качестве корабля береговой обороны в Лох-Суилли. В этом же месяце в Девонпорт вернулся из Средиземного моря "Энсон". Его сразу же перевели в резерв "С" и приступили к ремонту. С броненосца сняли торпедные аппараты и перебрали в очередной раз механизмы. Развернувшиеся на корабле работы не позволили "Энсону" проводить в последний путь королеву Викторию, скончавшуюся 21 января 1901 г.

В ремонте "Энсон" простоял до весны. В марте 1901 г. его формально зачислили в состав только что сформированного Флота метрополии. Но и там заслуженный ветеран числился во втором эшелоне, сменив в качестве корабля береговой обороны в Куинсферри "Родней".

Чтобы броненосцы, прозябающие в береговой обороне, не теряли боеспособности, все они периодически привлекались для участия в маневрах. При этом старые линейные корабли, перед тем как принять участие в очередных общефлотских учениях, в обязательном порядке направляли в Адмиралтейство для устранения выявленных неисправностей. Так, на "Бенбоу", побывавшем в ремонтных мастерских перед началом летних маневров 1901 г., помимо выполнения работ в соответствии с дефектной ведомостью, произвели окраску корпуса и надстроек в экспериментальный серый цвет ("Энсон" и "Кампердаун", так же как "Хоу" и "Коллингвуд", имели стандартную викторианскую окраску). Новый камуфляж признали вполне успешным и рекомендовали принять его как окраску военного времени. В развернувшихся же грандиозных стратегических маневрах старые броненосцы остались практически не у дел, поскольку малая скорость не позволяла им действовать в едином строю с новыми линкорами. После завершения учений "старики" опять разошлись по своим портам для выполнения обязанностей по их защите.

Вновь почти в полном составе (за исключением "Хоу" и "Роднея") они собрались на коронационном ревю 1902 г. После пышных празднеств "адмиралы" вышли в море: "Энсон" и "Кампердаун" в составе 1-го отряда эскадры метрополии, а "Коллингвуд" и "Бенбоу" - 2-го отряда той же эскадры. На этот раз Адмиралтейство отказалось от проведения стратегических маневров и ограничилось тактическими упражнениями. В ходе эволюции броненосцы типа "Адмирал" провели испытания механизмов на полном ходу в течение 8 часов. "Кампердаун" уверенно держал 15,1 уз., при этом расход топлива составлял 78 т/ч. Такую же скорость показал и "Энсон", но при этом он тратил 77 т угля в час.

В 1903 г. на "Кампердауне" собирались модернизировать вспомогательную батарею, установив новые скорострельные 6" пушки Mk VII. Впрочем, эти планы остались нереализованными: уже в мае броненосец вывели в паровой резерв "В" в Чата-ме и переоборудовали в плавбазу подводных лодок. В этом качестве он прослужил в Гарвиче до 1908 г., затем его исключили из состава действующего флота.

Хотя активная служба "адмиралов" уже завершалась, "Бенбоу" довелось поучаствовать в маневрах 1903 г. Включенный в состав эскадры "В1", он продемонстрировал хорошую морскую выучку экипажа, несмотря на то, что уже много лет находился в резерве. Неожиданно налетевший 7 августа шторм далеко разбросал корабли эскадры друг от друга. Свое место рядом с флагманским "Ревенджем" сохранил только "Бенбоу". Этот поход стал достойным завершением карьеры старого броненосца. После маневров он вернулся к своему бую в Гриноке, где оставался до апреля 1904 г. Затем его перевели в резерв "В" в Девон порте.

"Энсон" был выведен в резерв "В" в мае 1904 г. Как и остальные "адмиралы", он попал под "фишеровскую" реорганизацию флота.

В конце 1904 г. находившиеся в резерве корабли этого типа вывели из состава флота. "Энсон" и "Бенбоу" получили статус броненосцев особого резерва без постоянной команды в Плимуте, то есть их поставили в глубокую консервацию. В таком состоянии они пребывали до лета 1909 г., когда "Энсон" и "Бенбоу" были проданы на слом по цене 21 200 фн ст. за каждый. А 11 июля 1911 г. был подписан приговор "Кампердауну". Его продажа принесла казне еще 28 000 фн ст.

Известный английский историк Оскар Паркс в своей книге "British battleships" завершил посвященную броненосцам типа "Адмирал" главу следующими словами: "...при волнении его ["Бенбоу" - прим. ред.] полубак нырял и поднимался в густом тумане брызг и пены, так что он и его собратья при следовании в строю эскадры представляли собой величественное зрелище. В наши дни наблюдения за парусными учениями Средиземноморского флота или идущим под всеми парусами линейным флотом являются памятью привилегированного меньшинства; сегодня мы можем считать счастливцами тех, кто может сказать: "Я видел "адмиралов" в море!".