Wundefwaffe

«Самый доблестный корабль Балтийского флота» Первой Мировой

 

14 июля 1914 года Россия объявила моби­лизацию. Флот Балтийского моря провел ее быстро и в образцовом порядке: корабли при­няли полные запасы, сдали на берег все лиш­ние предметы и материалы. 19 июля на «Но­вике» зачитали приказ № 2 командующего флотом, в котором адмирал Н.О.Эссен, обращаясь к офицерам и командам кораблей, после призыва «защитить Родину от посягательства врагов и вступить в бой с ними без колебаний» писал: «Война решается боем. Пусть каждый из вас напряжет все свои знания, опыт и умение в день боя, чтобы наши снаряды и мины внесли бы гибель и разрушение в неприятельские строи и корабли.»

Дальнейшие события показали: офицеры и команда «Новика» последовали призыву сво­его командующего и нанесли германскому флоту существенный урон.

Тем же утром линейные корабли и крейсе­ры, а с ними и «Новик», развернулись в устье Финского залива для прикрытия постановки заграждения Центральной минно-артиллерийской позиции. 27 июля, выполняя разведыва­тельный поиск к западу от Моонзундских ост­ровов, около 23 ч на параллели маяка Дагерорт (Кыпу) «Новик» неожиданно открыл невдале­ке четырехтрубный крейсер (предположитель­но «Magdeburg»). Противники разошлись боль­шими ходами, не открывая огня.

Первый реальный случай применить ору­жие представился «Новику» в ночь с 19 на 20 августа: следуя в составе 1-й бригады крейсе­ров на поиск вражеских разведчиков, он око­ло 23 ч 30 мин получил приказание флагмана догнать и атаковать обнаруженные «Рюриком» крейсер типа «Augsburg» и миноносец. Увели­чив ход до 32 уз, «Новик» догнал вражеский отряд и выпустил четыре торпеды, но взрывов не наблюдал. Походы с линейными кораблями и крейсерами повторялись в конце августа и первой половине сентября, а 27—30 сентября корабль участвовал в безрезультатной «охоте» за подводной лодкой, атаковавшей крейсер «Адмирал Макаров» и потопившей «Палладу» (с «Новика» наблюдали «огромный взрыв, столб воды и дыма»).

Октябрь ознаменовался первыми активными минными постановками в водах противни­ка. 3 октября «Новик» принял в Гельсингфорсе 50 мин образца 1908 года с транспорта «Твер­до» и на другой день утром вышел в Моонзунд (Муху-Вяйн), чтобы поставить минное заг­раждение у мыса Гела (Хель) в Данцигской бух­те, но поход отложили до 19 августа. И снова, дойдя уже до мыса Люзерорт (Овизи), «Новик» получил приказание возвратиться. Во время следующей попытки выполнить намеченную постановку, в ночь с 18 на 19 октября, эсми­нец попал в жестокий шторм (амплитуда качки достигала 36°, число колебаний в минуту — 14). Уменьшив ход до 12 уз, с трудом повер­нули на маяк Бакгофен (Ужава) и вернулись в Рижский залив.

Наконец утром 23 октября, несмотря на сильный ветер и качку, «Новик» совместно с полудивизионом особого назначения (ПОН, эс­минцы типа «Охотник») и частью эскадренных миноносцев 2-го дивизиона (типа «Украина») вышел по назначению. У Либавы (Лиепая) ко­рабли разделились: «Новик» 24-узловым хо­дом направился в Данцигскую бухту, ПОН — в район Мемеля (Клайпеда), а отряд прикры­тия (2-й дивизион) повернул обратно. Стало сильно качать (размахи. до 28°), и «Новик» по­вернул на Пиллау (Балтийск). В 1 ч 55 мин 24 октября на 18-узловом ходу начали поста­новку мин (с интервалом 10 с) и через 8 мин 20 с ее закончили; команда работала исключи­тельно четко. В 2 ч 30 мин два корабля противника осветили «Новик» прожектором и обстре­ляли; увеличив ход до 32 уз и оторвавшись от преследования, эсминец лег на курс N. Прибыв 27 октября в Ревель, «Новик» получил воз­можность заняться переборкой механизмов и устройств, причем выяснилась необходимость докования: оторвалась часть обшивки пера руля, по-видимому, из-за больших ходов в свежую погоду. Повреждение устранили к 6 ноября.

По выходе из дока «Новик», приняв 50 мин с «Твердо», ушел в Моонзунд, а затем, пере­ночевав в Куйвасте, направился в район банки Штольпе у побережья Западной Пруссии. 10 ноября в 0 ч 15 мин корабль прибыл в точку постановки заграждения. По воспоминани­ям лейтенанта Г.К.Графа, «.корму сильно за­ливало, рельсы и минные скаты совершенно обмерзли. люди коченели, ноги скользили, и тех, кто стоял у скатов, пришлось даже привя­зывать. Все это сильно затрудняло работу, но бодрость и спокойствие команды позволили отлично выполнить задачу». Попытка повто­рить успех 28 ноября не удалась из-за силь­нейшего шторма. На следующий день стало из­вестно о первых боевых наградах: ордена по­лучили старший офицер «Новика» старший лейтенант М.А.Бабицын, старший штурман лей­тенант Н.В.Кемарский, старший инженер-меха­ник капитан 2 ранга Г.К.Кравченко и минный офицер лейтенант Г.К.Граф. Радость омрачи­лась досадным событием: 2 декабря «Новик», следуя под буксирами для сдачи мин, ударил­ся о борт минного заградителя «Нарова» и «свернул довольно сильно форштевень». При­шлось на две недели встать в док. Уже начал­ся ледостав, и 21 декабря корабль перешел в Ревель на зимовку.

В кампанию 1915 года «Новик» вступил с новым командиром, капитаном 2 ранга М.А.Беренсом. Центр тяжести борьбы на балтийском морском театре стал постепенно перемещать­ся в Рижский залив, поэтому 19 апреля в своем первом после зимовки боевом походе «Но­вик» совместно с ПОН выставил заграждение поперек Ирбенского пролива. Вечером 22 апре­ля эсминец отправился к Либаве, имея на бор­ту начальника оперативного отделения штаба флота капитана 1 ранга А.В.Колчака, и устано­вил на подходах к порту 40 мин, 25 апреля со­вершил повторный выход в Ирбенский пролив, где впервые выставил заграждение из новых мин образца 1912 года.

С середины мая «Новик» нес дозорную службу на Ирбенской позиции, 5—6 июля при­крывал ПОН, ставивший мины у Виндавы (Вентспилс), а 14—15 июня, проводя разведку в районе острова Готланд, эсминец имел крат­ковременную перестрелку с крейсером «Lubeck». 18 июня «Новик» сопровождал крейсе­ры 1-й бригады, намеревавшиеся обстрелять Мемель, но вечером, в густом тумане, сначала остался вдвоем с «Рюриком», а затем по­терял и его. Утром, подходя к мысу Церель и получив радио о местонахождении бригады, «Новик» пошел на северо-запад, но соединить­ся с ней не успел: бой у Эстергарна, в котором русские крейсеры вынудили объятый пламенем германский минный заградитель «Albatross» «броситься на берег шведского острова Гот­ланд и причинили повреждения броненосному крейсеру «Boon», уже закончился.

24 июня «Новик» вернулся в Рижский залив, а с 7 июля встал на ремонт в Гельсингфорсе в Сандвикском доке для замены винтов, чистки и окраски корпуса; тогда же торпеды образца 1910 года заменили новыми, образца 1912 года.

23 июля 1915 года «Новик» под флагом нового командующего флотом вице-адмирала В.А.Канина, назначенного вместо умершего Н.О.Эссена, вышел в Ревель, проследовал через Моонзунд в Рижский залив и 25 июля подошел к Ирбенской позиции.

В эти дни германский флот готовился к первой попытке прорыва в Рижский залив, поэтому для усиления Ирбенской минно-артиллерийской позиции «Новик» 27 и 30 июня провел две минные постановки.

3 августа около 23 ч дозорный эсминец «Генерал Кондратенко» дал радио о прорыве в Ирбенский пролив двух германских миноносцев, а через 4 ч пришло сообщение о пере­стрелке «Войскового» и «Украины» с неприя­телем. На рассвете 4 августа «Новик», направ­лявшийся в дозор к Михайловскому маяку (Микельбака), заметил два эскадренных мино­носца, идущих полным ходом. На позывные ответа не последовало, и русский эсминец от­крыл огонь. Вот как описывает этот бой его уча­стник, старший лейтенант Г.К.Граф: «.третьим залпом мы накрыли первый миноносец и сби­ли ему трубу, на его полубаке возник пожар, он весь окутался клубами пара и дыма, и на корме его было видно яркое пламя. Стрельба его ослабела и потеряла меткость. Командир приказал перенести огонь. Опять наша стрель­ба была губительна: и на этом миноносце так­же были видны пожары и его стрельба пере­стала быть меткой. Вдруг мы заметили, что первый как будто бы стал понемногу оправ­ляться и медленно ворочать к берегу. При­шлось снова перенести огонь, и было видно, как в него попало еще несколько снарядов. На нем возникли новые пожары, и он сильно по­грузился кормой. Тем не менее он продолжал медленно двигаться к берегу, выпуская ракеты и, по-видимому, стремился выброситься на мелкое место. Как последнее средство само­защиты второй миноносец выпустил дымовую завесу. которая совершенно скрыла от нас оба миноносца. Весь бой длился 17 мин; наше ма­неврирование было самым несложным, так как обе стороны были стеснены близким располо­жением минных заграждений. Командир все время старался, по возможности, сохранять постоянный курсовой угол и расстояние. Ход мы имели постоянный и не более 17 узлов».

Своего противника на «Новике» опознали и оценили не совсем верно, посчитав, что име­ли дело со строившимися для Аргентины и рек­визированными с началом войны эсминцами типа «Sanct Jago» (в германском флоте имевши­ми номера от G101 до G104) водоизмещением около 1200 т, вооруженными четырьмя 105-мм орудиями и шестью 500-мм торпедными аппа­ратами. На самом же деле это были V99 и V100 (водоизмещением 1350 т), построенные заво­дом «Вулкан», чтобы использовать котлы и механизмы, изготовленные для русских эсминцев типа «Новик» и реквизированные после нача­ла войны. Они вошли в строй в апреле—мае 1915 года и временно были вооружены тремя 88-мм орудиями каждый (а не четырьмя 105-мм, как указано в описании этого боя некоторыми источниками; на V100 новые орудия установи­ли в конце 1915 года в ходе ремонта).

В этом бою огнем артиллерии «Новика» уп­равлял лейтенант Д.И.Федоров, отлично дей­ствовали комендоры под командованием плу­тонгового командира М.З.Попова. Добившись одиннадцати попаданий в корабли противника, «Новик» потерь не имел. Осколки двух снаря­дов слегка повредили моторный катер, проби­ли два пиллерса кормового мостика. Правда, в радиотелеграфной рубке «.струей воздуха сорваны со стен приборы отправительной стан­ции, но возможно, что это было сделано свои­ми орудиями при стрельбе на предельных но­совых курсовых углах». Противник потерял 17 человек убитыми и 39 ранеными, шестеро про­пали без вести. V99 выбросился на берег и 6 августа был взорван своей командой, V100 с трудом добрался до Либавы; позднее его перевели в Штеттин на завод «Вулкан» для ре­монта и перевооружения.

В результате этого боя, подтвердившего не­обходимость иметь на миноносцах мощную даль­нобойную артиллерию, было принято решение об удвоении количества 102-мм орудий на стро­ящихся для Балтийского флота эскадренных миноносцах и увеличении углов возвышения их до 20—25°.

5 августа превосходящие германские мор­ские силы прорвали Ирбенскую минно-артиллерийскую позицию и вошли в Рижский залив, однако через три дня, встретив активное про­тиводействие русского флота и реально оценив минную опасность, вынуждены были отступить. Уже через .неделю началось восстановление Ирбенской позиции. 17 августа, направляясь к Церелю с полным запасом мин, «Новик» впер­вые встретился с воздушным противником, подвергшись атаке гидросамолета, сбросивше­го 10 бомб. Эсминец уклонялся, меняя курсы и скорость, команда стреляла из пулеметов и винтовок, но безуспешно.

4 сентября начальник Минной дивизии контр-адмирал П.П.Трухачев вручил перед фронтом команды командиру и старшему ар­тиллеристу «Новика» знаки ордена Святого Ге­оргия Победоносца 4-й степени — награды за бой с германскими эсминцами, а на следую­щий день Георгиевские кресты кондукторам, унтер-офицерам и матросам.

Через 5 дней корабль снова подвергся воздушной атаке и удачно избежал попадания трех бомб. При маневрировании большими ходами стали «захлебываться» воздушные насосы, нуждавшиеся, как и другие механизмы, в ре­монте и профилактике, но лишь 15 сентября «Новик» встал в Сандвикский док. Осмотр по­казал, что лопасти левого винта слегка, а пра­вого сильно помяты, по-видимому, близкими разрывами крупных снарядов в Рижском заливе. На их ремонт и другие работы потребова­лась неделя.

25 сентября, возвращаясь в Моонзунд, не­далеко от острова Оденсхольм (Осмуссаар) «Новик» обнаружил русский гидросамолет, со­вершивший вынужденную посадку. Машину прибуксировали «четверкой» к борту, подняли шлюпбалкой и, очень удачно разместив на па­лубе, доставили в Ревель. Затем «Новик» продолжил повседневную службу в Моонзунде и Рижском заливе. В середине октября выясни­лось, что новые торпеды образца 1912 года со­вершенно не приспособлены к стрельбе в холод­ное время года, поэтому пришлось вновь поме­нять их на прежние, образца 1910 года.

28—30 октября «Новик» впервые сопро­вождал в боевом походе новые линейные ко­рабли — дредноуты типа «Севастополь», 7 но­ября участвовал в уничтожении вражеского до­зорного парохода у банки Спаун близ Виндавы, a 19—24 ноября совместно с линкорами «Пет­ропавловск» и «Гангут» прикрывал постанов­ку крейсерами 1-й бригады большого минного заграждения (700 мин) на параллели южной око­нечности острова Готланд. Корабль вернулся в Ревель «совершенно обледенелым, с толстым слоем льда на носу, корме и отводах», заслу­жив «особую благодарность» командующего флотом.

Хотя казалось, что активность неприятеля «совершенно замерла», «Новик» 3—4 декаб­ря участвовал вместе с новыми эсминцами «Победитель» и «Забияка» в постановке мин­ного заграждения на подходах к Виндаве (для «Новика» — двенадцатого с начала войны). 6 декабря стало известно, что двумя днями раньше на минах, поставленных «Новиком» у банки Спаун, подорвался и затонул германский крейсер «Bremen» и «большой миноносец».

Последний свой боевой поход в 1915 году «Новик» совершил 24 декабря под флагом нового начальника Минной дивизии капитана 1 ран­га А.В.Колчака. Финал этого похода оказался весьма печальным: новейший эсминец «Заби­яка» подорвался кормой на мине, получил тя­желые повреждения, и на следующий день «Новик» с трудом отбуксировал его в Ревель.

Так закончилась эта напряженная, но очень удачная для «Новика» кампания. В ней он ис­пользовался как минный заградитель (выста­вив с начала войны 542 мины) или быстроход­ный артиллерийский корабль, хотя проектиро­вался и строился для активных действий в эскадренном бою, вряд ли возможном в тог­дашних условиях на балтийском морском те­атре. Таким образом, уникальное торпедное воо­ружение корабля оказалось невостребованным.

Зимой 1915/16 года, наряду с ремонтом, на «Новике», как и на других «нефтяных» эсмин­цах Минной дивизии, модернизировали артил­лерию: установили под станки 102-мм орудий специально изготовленные в Петрограде сталь­ные барабаны высотой 200 мм, увеличившие их угол возвышения до 20° и дальность стрель­бы до 72 кб.

К марту, когда закончился ремонт, капитан 2 ранга Г.К.Кравченко получил назначение на должность флагманского механика дивизии (его сменил старший лейтенант М.А.Злобин), а старший лейтенант Г.К.Граф — старшего офи­цера «Новика».

На пробе машин 29 марта 1916 года эсми­нец без напряжения развил 31,5 уз, испытания стрельбой орудий на новых установках прошли также успешно. До середины апреля эсминец часто выходил в мире для выполнения учеб­ных артиллерийских и торпедных стрельб, 15 апреля направился в Вердер (Виртсу) к месту стоянки линейного корабля «Слава», а с 19 ап­реля находился в «редикюле» — такое шут­ливое прозвище носила у балтийцев маневрен­ная база Минной дивизии Рогекюль (Рохукюля), небольшой рабочий поселок на материковом берегу пролива Моонзунд.

Утром 28 апреля на борт «Новика» прибы­ли командующий флотом адмирал В.А.Канин, генерал-адъютант Н.И.Иванов и только что про­изведенный в чин контр-адмирала начальник Минной дивизии А.В.Колчак. Генерал Иванов, выполняя особое поручение Николая II, произ­водил инспектирование всего берегового фрон­та и сошел на берег в Куйвасте (остров Эзель), командующий флотом перенес флаг на «Сла­ву», а «Новик» возвратился почти на месяц в Рогекюль. 25 мая последовал срочный вызов в Ревель, а через три дня «Новик» под фла­гом контр-адмирала Колчака вышел с «Побе­дителем», «Орфеем» и «Громом» на перехват каравана германских судов, шедшего из Пулео в Германию с грузом шведской железной руды з охранении сторожевых судов и малых мино­носцев. Однако от Дагерорта пришлось вер­нуться — на «Орфее» обнаружились неисп­равности котельных турбовентиляторов.

Повторный выход состоялся 31 мая, на этот раз без «Орфея». Около полуночи у Ландсорта обнаружили на горизонте 10—12 судов, шедших с открытыми огнями. На первый пре­дупредительный выстрел караван не реагиро­вал, но после второго в небо взвились три ра­кеты (белая, красная, белая), и русские эсмин­цы открыли огонь на поражение.

На неприятельских судах наблюдались по­жары и взрывы, они сбились в кучу, светя про­жекторами и ведя беспорядочный огонь. По приказанию контр-адмирала Колчака «Новик» выпустил две торпеды, после чего, как вспо­минает Г.К.Граф, «.один пароход ярко загорелся и стал сильно парить, от каравана отде­лились какие-то силуэты, прикрытые дымовой завесой. Мы увеличили ход до 30 уз и сосредо­точили по ним огонь, заставив отвернуть».

Один пароход направился в нейтральные воды, остальные старались уйти к югу, еще од­но судно стояло неподвижно. «Новик» выпус­тил по нему торпеду, которая ударилась в борт, но не взорвалась; сблизившись до 3 кб, выпу­стили вторую с тем же результатом. Не повез­ло и «Грому» — две его торпеды также не взорвались. Отойдя приблизительно на 8 кб, он выпустил третью, после чего в корме парохо­да раздался взрыв, затем возник пожар, внут­ри слышались частые взрывы. Судно начало медленно тонуть, и бой прекратился. «Новик» спас девять германских моряков, которые по­казали, что потоплен вспомогательный крейсер «Hermann», предназначенный специально для противолодочной обороны и обладавший по-этому повышенной плавучестью. Через три дня поступили уточненные сведения о составе и потерях вражеского конвоя: из 13 транспортов, шести вооруженных тральщиков, одного вспо­могательного крейсера и пяти миноносцев про­тивник не досчитался пяти единиц.

7 мая «Новик» выходил в море для опро­бования воздушных насосов с новыми крылат­ками и легко развил 30 уз, а 25 числа того же месяца под флагом начальника дивизии уча­ствовал в «смотровом маневрировании» всех сил Рижского залива у острова Руно (Рухну) на месте возможного боя в случае предполагаемой попытки прорыва германского флота в за­лив. Как свидетельствует Г.К.Граф, маневри­рование было непродолжительным и неслож­ным, но, видимо, «.вполне удовлетворило адмирала Канина, изъявившего участникам осо­бую благодарность».

На следующий день на переходе в Гель­сингфорс для очередного докования «Новик» развил наибольший возможный ход, доведя его у Пакерорта (мыс Пакри) до 33 уз. Немно­го погодя корабль вошел в густой туман, сба­вил ход до 17 уз и, вследствие ошибки в счис­лении, выскочил на камни у острова Нарген (Нейссаар). Присланные утром 27 июня из Ре­веля три маломощных буксира и посыльное судно «Кондор» (бывший крейсер пограничной стражи) оказались слишком слабы, и только с помощью ледокола «Петр Великий» к полуно­чи «Новик» сошел на чистую воду, а затем был отбуксирован в Гельсингфорс.

Осмотр в доке показал, что днищевые листы наружной обшивки от самого форштевня до носовой переборки турбинного отделения «.со­вершенно исковерканы, многие порваны камня­ми, которые застряли в некоторых дырах». По мнению заводских инженеров, ремонт требовал не менее шести недель и включал не только за­мену листов, но и части шпангоутов, выправле­ние вертикального киля, чеканку всего днища и проверку междудонных отсеков на водо- и нефтенепроницаемость.

В июле командира уведомили об оконча­тельном решении оборудовать «Новик» для использования в качестве флагманского кораб­ля Минной дивизии, несмотря на возражения капитана 1 ранга Беренса, считавшего, что, превратясь в «яхту адмирала», этот замеча­тельный корабль «потеряет свою самостоя­тельность и будет совершенно обезличен». Пришлось срочно оборудовать помещения для штаба и его команды.

19 июля, в день святого Серафима Саров­ского, на «Новике» решили впервые торже­ственно отметить свой судовой праздник — четырехлетие службы корабля в составе Бал­тийского флота. Состоялось торжественное бо­гослужение, праздничный обед в кают-компа­нии, праздник для команды.

13 августа эсминец вышел из дока, через девять дней с «Сибирского стрелка» на него перешел штаб Минной дивизии во главе с но­вым начальником капитаном 1 ранга М.А.Кед­ровым, сменившим А.В.Колчака, назначенного командующим Черноморским флотом.

23 августа «Новик» прибыл к Церелю, на другой день обстрелял германские тральщики в устье реки Малая Ирбенка, а затем постоян­но, почти до конца кампании, находился в Риж­ском заливе и Моонзунде.

7 сентября в командование Балтийским флотом вступил вице-адмирал А.И.Непенин, легендарный «всеведающий и вездесущий» начальник службы связи флота, что на кораб­лях восприняли с надеждой на переход «от не­которой апатии к активности». Уже вечером того же дня новый командующий прибыл на «Новик», провел совещание с М.А.Кедровым и его штабом, утром 8 сентября произвел смотр кораблей дивизии, затем на «Новике» в сопро­вождении «Победителя» проследовал к большим кораблям на Аренсбургский рейд и далее к Церелю. После осмотра ангаров, батарей и маяка командующий вернулся к Аренсбургу, где посетил «Славу», «Адмирал Макаров», «Сибирский стрелок», а уже вечером на «Но­вике» произнес перед строем команды речь, сказав, что считает его «.самым доблестным кораблем Балтийского флота» и верит, что он «всегда поддержит свое имя».

4—5 октября «Новик» возглавил боевой поход новых эсминцев («Летун», «Десна», «Орфей», «Капитан Изыльметьев») к мысу Стейнорт (Акменрагс) для постановки мин, а через три дня — на разведку к плавучему ма­яку Сарычев (Уускуив); 9 и 10 октября корабль выполнял пробные стрельбы новыми освети­тельными снарядами, оказавшимися весьма эффективными для стрельбы в темное время суток, то есть тогда, когда ставились мины, проводились набеговые и поисковые операции.

12 ноября «новиковцы» распрощались со своим командиром — капитан 1 ранга М.А.Беренс уходил с повышением командовать ли­нейным кораблем «Петропавловск». Сменив­ший его капитан 2 ранга А.К.Пилкин, бывший командир эсминца «Москвитянин», уже через три дня повел «Новик» к Церелю с комфлотом на борту: адмирал Непенин осматривал работы по сооружению башенной 305-мм бата­реи и нашел, что они продвигаются очень ус­пешно. До 1 декабря «изнывали от однообра­зия и скуки в Рогекюле, когда начальник ди­визии пошел на «Новике» в сопровождении «Десны» и «Капитана Изыльметьева» в Гель­сингфорс, приказав на переходе развить самый полный ход — «Новик» легко обогнал остальных, едва набравших 30 уз, чем подтвердил славу «лучшего ходока флота». Возвратив­шись через два дня в Моонзунд, 6 декабря ут­ром эсминец прибыл в Ригу, ошвартовавшись у Таможенной набережной, а в 14 ч его посе­тил командующий 12-й армией генерал Р.Д.Радко-Дмитриев.

10 декабря «Новик» пришел в Ревель «со­вершенно обмерзший», а через сутки — в Гельсингфорс, где встал на зиму к Сандвикскому заводу, Ремонт закончили к середине мая следующего года, и «Новик» ушел в Рижский залив под флагом нового начальника Минной дивизии капитана 1 ранга А.В.Развозова, сме­ненного вскоре Ю.К.Старком.

Летом 1917 года Балтийский флот, в связи с общей военно-политической обстановкой в России, активных боевых действий не вел, продолжая удерживать Рижский залив и Моонзунд, однако немцы, заняв 22 августа Ригу, начали готовиться к захвату островов Моонзундского архипелага.

Командование всеми морскими силами Рижского залива, основу которых составляли старые линейные корабли «Слава» и «Гражда­нин», крейсеры «Адмирал Макаров» и «Баян», а также 26 эскадренных миноносцев Минной дивизии (в том числе все 11 боеспособных типа «Новик»), принял на себя вице-адмирал М.К.Бахирев — «моряк до мозга костей и во­еначальник божьей милостью».

Ранним утром 29 сентября немцы при под­держке артиллерийским огнем линейных ко­раблей высадили десант в бухте Тагалахт, а вскоре на Кассарский плес — акваторию меж­ду островами Эзель, Даго и Моон (Саарема, Хиумаа и Муху) — через пролив Соэло-Зунд (Соэло-Вяйн) проник германский эскадренный миноносец, встреченный огнем русских дозор­ных кораблей.

Около 16 ч «Генерал Кондратенко» донес о прорыве еще нескольких неприятельских эс­минцев. Адмирал Бахирев выслал на помощь эскадренные миноносцы «Изяслав», «Гром», «Победитель», «Забияка», «Самсон» и «Но­вик», подошедшие к плесу уже в сумерки, Не­сколько раньше, в 17 ч 50 мин, эсминец «Дес­на», пришедший из Рогекюля под флагом контр-адмирала Ю.К.Старка, помог остановить продвижение неприятеля. С наступлением темноты бой прекратился, на ночь в дозоре оста­лись «Гром» и «Забияка».

На следующее утро на Кассарский плес для разведки вышли «Новик» (флаг начальника ди­визии), «Гром», «Изяслав», «Константин», «Победитель» и «Забияка» — неприятеля не обнаружили, лишь на горизонте наблюдались силуэты «каких-то уродливых пароходов». «Новик» и «Гром» с дистанции 60—65 кб, открыли по ним огонь и отогнали, но на помощь неприятелю, подошел крейсер «Emuen», об­стрелявший «Новик», которому пришлось от­ходить зигзагами за пределы огня.

1 октября «Новик» ушел в Куйваст, а «По­бедитель», «Забияка», «Гром» и «Константин» направились в дозор на Кассарский плес в по­мощь канонерской лодке «Храбрый». Обнару­жив у западного входа в Соэло-Зунд германс­кий линкор «Kaiser», эсминцы стали на якоря, но в 13 ч 45 мин были обстреляны, и попада­ние 305-мм снаряда вывело из строя обе тур­бины эсминца «Гром», потерявшего ход. По­пытка «Храброго» буксировать горящий эсми­нец не удалась; когда начальник дивизии подошел на «Новике» к месту боя, «Гром» уже затонул, а дозорные эсминцы покинули плес. В дальнейшем превосходящие силы германс­кого флота вытеснили русские корабли из юж­ной части Моонзунда и с Кассарского плеса.

После напряженного боя, затопления линкора «Слава» и нескольких транспортов в Моонзундском канале, Морские силы Рижского залива 5 октября сосредоточились у острова Вормс (Вормси) для окончательной эвакуации из Мо­онзунда.

На следующий день, по завершении трале­ния северного выхода из пролива, корабли на­правились в Лапвик (Вексшер), при этом «Но­вик» обеспечивал их выход, освещая буи на протраленном фарватере.

Вскоре после оставления Моонзунда «Но­вик» направили на капитальный ремонт в Пет­роград — трехлетняя боевая служба не могла не сказаться на состоянии корпуса и механиз­мов корабля. К ремонту, однако, не приступи­ли: состояние промышленности и ресурсов страны привело к тому, что с 9 сентября 1918 года «Новик» оказался «на долговременном хранении» у стенки Металлического завода».