Wundefwaffe

Сражения на разных фронтах

 

На войне опыт приходил быстро. В августе 1941 г. многие подготовленные экипажи стали выполнять задания ночью и в сложных метеоусловиях, научи­лись использовать облака и рельеф местности. Толь­ко в 210-м бап 13 авиаторов наградили орденами за содействие выходу из окружения войск 18-й армии и разрушительные налеты на переправы врага через Днепр. Среди награжденных были и механики по вооружению - они нередко заменяли раненых и по­гибших в боях штурманов. Документы тех лет за­фиксировали немало примеров успешных действий экипажей Су-2. Остановимся на тех случаях, когда эффективность вылетов подтверждалась немецкими источниками.

Вечером 11 августа в оперсводке № 85 17-й авиа­дивизии сообщалось, что «у деревни Вишенька (район Белой Церкви, Жашков, Юров) Су-2 неуста­новленной части сбил один He-113 (так часто совет­ская сторона в начале войны ошибочно называла Bf109F, - прим. авт.), который при падении столк­нулся с еще одним Не 113, после чего оба упали и разбились. Приборы с обоих истребителей сняты техническим составом 20-го иап».

Из отчета авиагруппы I/JG3 следовало, что из боя с советскими бомбардировщиками в районе Василькова - Белой Церкви не вернулись BH09F №№ 5647 и 8153; пропавшими без вести считали ун­тер-офицера Е.Борна (E.Born) и фельдфебеля Г.Хака (H.Hack). За несколько минут до гибели Борн одер­жал свою первую победу, а на счету ведущего значи­лись три сбитых советских самолета. Однако очере­ди штурманов 226-го бап оказались меткими и смертоносными.

В первых боях Су-2 отбивали атаки неприятель­ских истребителей сосредоточенным огнем штур­манов-стрелков. В отсутствие истребительного при­крытия и при вылетах мелкими подразделениями бомбардировщикам Сухого иногда приходилось ве­сти с «мессерами» маневренный бой. Выяснилось, что управляемые хорошо подготовленными летчи­ками машины могли постоять за себя. Так, энергич­но маневрируя в бою 26 августа, младший лейтенант А.А.Безносов из 211 -го бап точно стрелял по «мессершмитту» из крыльевых пулеметов. На следующий день германские солдаты нашли около Берислава рядом с упавшим Bf109Е № 2786 тело лейтенанта II/JG77 В.Химмельмана (W.Himmelmann).

О боевых действиях группы Су-2 из 227-го бап Совинформбюро сообщало утром 7 сентября: «Одно из подразделений части полковника Турыкина под командованием капитана Дятлова налетело на вра­жеский аэродром в момент, когда на нем стояли в несколько рядов готовые к вылету Ju88 и Bf109. Не дав фашистским самолетам подняться, наши летчи­ки уничтожили на аэродроме больше 30 вражеских машин. На обратном пути на подразделение совет­ских бомбардировщиков напали четыре «мессершмитта». В бою наши стрелки-радисты сбили две вра­жеские машины...».

Налет и предшествующие ему события подробно освещены в немецких документах. По их данным, 28 августа авиагруппы I и III/JG3 получили приказ перебазироваться из Белой Церкви в Умань, чтобы обеспечить безопасность Гитлера и Муссолини, ре­шивших посетить наступающие победоносные вой-

ска группы армий «Юг». Фюрер и дуче не задержа­лись в Умани, быстро покинув Восточный фронт. Вечером 29 августа истребители двух авиагрупп вернулись в Белую Церковь, готовясь вести бои в районе Киева. Следующим утром над летным полем появились бомбардировщики Су-2. Из отчета гене­рал-квартирмейстера люфтваффе следовало, что несколько авиабомб разрушили ремонтную базу вместе с находившимися там машинами. 10 BH09F были уничтожены на аэродроме. «Слабый состав на­ших истребителей еще более сократился», - с сожа­лением отмечало немецкое командование.

Факт удачного для Су-2 воздушного боя немцы не признают, поскольку они несколько дней практи­чески не имели исправных «мессершмиттов» на данном участке фронта. Хотя о количестве по­врежденных в результате налета истребителей дан­ных нет, известно, что в авиагруппе III/JG3 в тече­ние трех суток лишь один Bf109 считался боеготовым. 2 сентября авиагруппа оставила Белую Цер­ковь и перелетела в Александрию, что юго-западнее Кременчуга, имея в составе 10 «мессершмиттов».

Почти после каждого боя наши летчики и штурманы докладывали о сбитых «мессершмиттах». В действи­тельности такое случалось довольно редко. При всех достоинствах турели МВ-5, имевшийся у штурмана пу­лемет ШКАС обладал малой эффективной дальностью и огневой мощью. Часто очереди пуль винтовочного калибра точно попадали в моторные установки непри­ятельских самолетов, но те продолжали атаки. Бои по­казали, что ШКАС не мог считаться достаточной защи­той самолета от истребителей Bf 109 и Bf 110, имевших пулеметно-пушечное вооружение. Кроме того, часть Су-2 имела установки ТСС-1, намного менее удачные для боя с истребителями, а на других машинах летный состав по своей инициативе снимал турели МВ-5, счи­тая их слишком громоздкими для одномоторного са­молета. Не обеспечивала достаточной защиты снизу и турель МВ-2. Поэтому не удивительно, что большинст­во заявленных экипажами бомбардировщиков побед не подтверждается немецкими документами.

Не нашлось в них подтверждения и тарана лет­чицы Е.И.Зеленко. Обратимся к советским ис­точникам. В боевом донесении 135-го бап № 034 за 15 сентября говорится, что летчики полка соверши­ли 12 сентября восемь вылетов на атаку войск про­тивники и два - на разведку. «С задания не верну­лось три Су-2. Летчик лейтенант Суматохин погиб, летнаб капитан Гаврилов получил ранение. Судьба ст. лейтенанта Зеленко осталась неизвестной. По непроверенным данным летчик (так в тексте. - Прим. авт.) ранен и находится на излечении в харьковском госпитале».

Через несколько дней стало известно, что в госпита­ле находится не Екатерина Ивановна. Вернувшийся в строй штурман экипажа лейтенант Н.С.Павлык, сумев­ший спастись на парашюте, рассказал о последних ми­нутах жизни Зеленко. Вылетевший к месту падения са­молета Су-2 заместитель командира полка майор А.И.Лушкин обнаружил около села Анастасьевка обго­ревший бомбардировщик. Отличившись во время бое­вых действий с Финляндией, за что была награждена орденом Красного Знамени, отважная девушка внесла большой вклад в освоение новой машины перед вой­ной и одной из первых приступила к полетам на Су-2 ночью. 8 августа 1941 г. ее назначили заместителем ко­мандира 5-й эскадрильи «с выплатой скоростной над­бавки к окладу». К моменту гибели Зеленко успела вы­полнить 40 вылетов на машине Сухого, среди которых особенно успешным являлся удар по танкам и автома­шинам противника в районе Пропойска в июле 1941 г.

Зеленко не была единственной женщиной, летав­шей на Су-2. Задолго до создания женских полков, эскадрильей в 103-м бап командовала капитан М.Г.Ми­халева. Ее имя стало широко известно в нашей стране после перелета женского экипажа (первый пилот - М.П.Нестеренко, второй пилот - М.Г.Михалева, штур­ман - Н.И.Русакова) по маршруту Хабаровск - Львов на самолете «Украина» в июле 1940 г. Достигнуть ко­нечной точки маршрута не удалось из-за грозы, силь­ного встречного ветра и обледенения, но за 22,5 часа летчицы прошли путь около 7000 км; об этом сооб­щали все центральные газеты. В начале июля 1941 г. Мария Григорьевна посадила поврежденный самолет в поле и через трое суток вернулась в часть. В конце месяца Михалева потеряла сознание в кабине сразу после приземления, и однополчане решили, что ее ранило в бою. Оказалось, однако, что летчица ждала ребенка, и ее отправили в тыл.

К августу в 10-м запасном авиаполку (командир -майор Соломаха) успели укомплектовать и отпра­вить на фронт 209-й, 97-й и 43-й бапы на самолетах Су-2. Планировалось в сентябре перевооружить на эти машины 189-й и 286-й бап, а также вывести с фронта для пополнения 209-й (повторно) и 135-й бап. Еще два полка, авиаторы которых вписали не­мало героических страниц в нашу историю - 52-й и 288-й, были подготовлены к боям на бомбардиров­щиках Сухого без вывода из боев.

К началу боевых действий 52-й бап, входивший в 62-ю бад, считался «старой сколоченной частью». На вооружении имелись 21 сильно потрепанный са­молет СБ и 15 новеньких Пе-2, которые совершенно не успели освоить. В докладе о боевых действиях ВВС Юго-Западного фронта за первые 50 дней вой­ны говорится о «пониженной боеспособности этого полка». Напряженных боевых действий он не вел, и его потери оказались меньше, чем у соседей. В нача­ле августа 226-й бап передал оставшиеся самолеты в 227-й, но затем и последний был вынужден отпра­виться в тыл на переформирование. В середине это­го месяца на аэродроме Певцы Черниговской облас­ти все оставшиеся в дивизии самолеты Су-2, часть летного и технического состава 226-го и 227-го бап передали в 52-й полк. К этому же периоду относятся первые боевые вылеты экипажей 52-го бап на само­летах Сухого.

Хотя 288-й бап начал формироваться еще до вой­ны, освоение самолета Су-2 в нем сильно затяну­лось. Лишь в конце июля на аэродроме Полтава к вывозным полетам приступили командиры эскад­рилий и звеньев под руководством командира полка Героя Советского Союза майора В.И.Артамонова. Большинство авиаторов ранее летало на СБ, поэто­му одномоторный самолет осваивался с трудом.

Лишь в начале сентября полк, имея 17 Су-2, вошел в состав 66-й авиадивизии полковника И.Т.Батыгина, действовавшей на Южном фронте.

По свидетельству механика 288-го бап Д.Л.Хоменко, техническому составу наибольшие неприятности до­ставляло касторовое масло, которым заправлялись моторы М-88Б. Во-первых, двигатель «съедал» много масла и его приходилось постоянно доливать. Во-вто­рых, попадая в цилиндры касторка ухудшала работу системы зажигания, требуя частой промывки свечей. И в-третьих, выброшенное через выхлопной патрубок масло тонким слоем покрывало фюзеляж, стабилиза­тор, рули высоты. Если самолет не протереть сразу по­сле приземления, пока масло оставалось горячим и жидким, касторка затвердевала, и удалить ее с поверх­ностей не удавалось. Замасленная, шероховатая по­верхность сильно портила аэродинамику машины, снижала ее максимальную скорость

Со второй половины августа Су-2 из 43, 52, 103, 135 и 210-го бап вели бои на Юго-Западном направлении. Здесь противник проводил крупную опера­цию по окружению советских войск, и ситуация для наших бойцов и командиров ухудшалась с каждым днем. Главком данного направления маршал С.М.Бу­денный телеграфировал в Ставку о необходимости срочно внести ясность в положение Брянского и Юго-Западного фронтов, поскольку иначе «может возникнуть неразбериха в управлении и ответствен­ности». В частности, под натиском врага соедине­ния 21-й армии Брянского фронта оказались на стыке 5-й и 40-й армий Юго-Западного фронта. Ка­кого-либо взаимодействия между наземными вой­сками и авиацией двух объединений организовано не было. Это сказалось на эффективности боевых действий.

Когда подвижные силы 2-й танковой группы Гу­дериана прорвались на юг, в тыл войскам Юго-За­падного фронта, то 11 сентября начальник Гене­рального штаба Б.М.Шапошников потребовал от командования фронтом «громить его [противника] авиацией». Маршал обращал внимание на то, что танковые дивизии противника двигались по от­крытой местности. Однако основные силы авиа­ции Юго-Западного фронта действовали против переправ 1-й танковой группы противника через Днепр в районе Кременчуга, где вражеская группи­ровка имела сильную ПВО. Экипажи Су-2 доло­жили о разрушении 25 вражеских переправ, но неприятель все же сумел скрытно форсировать полноводную реку.

Танкистов Гудериана настойчиво бомбили экипа­жи 97-го бап, входившие в состав 61-й авиадивизии Брянского фронта. С 1 по 28 сентября они совер­шили 562 вылета, в основном уничтожая противни­ка в районе Стародуб, Почеп, Глухов. Характер бое­вой работы мало изменился по сравнению с нача­лом войны: авиаторы сбрасывали на фашистов бомбы с высоты 700 - 1600 м с последующим обст­релом целей из пулеметов. К сожалению, часто ста­вилась задача «действовать по району...», что приво­дило к низкой эффективности, поскольку конкрет­ных целей экипажи не получали. Наиболее напря­женная работа отмечалась 2 сентября, когда были выполнены 47 вылетов. Пять экипажей не верну­лись в тот день домой. 10 сентября вражеские ис­требители подбили Су-2 командира полка майора Е.Л.Иванцова, но тяжело раненный летчик сумел до­тянуть до своего аэродрома. В целом потери оказа­лись меньшими, чем летом: если в начале сентября в полку имелись 29 бомбардировщиков, то в конце -22 (15 исправно).

Вынужденные частые перебазирования 135-го бап ВВС 21-й армии с одного аэродрома на другой позво­ляют лучше понять, в каком трудном положении ока­зались тогда советские войска. Если до 18 августа авиаторы действовали на Рославльском направлении, то затем по нескольку дней то на Новгород-Северском, то на Брусилове - Конотопском, то на Роменском... Мелькали названия занимаемых 135-м бап аэ­родромов и площадок: 27 августа - Любимов, 30 авгус­та - Лебедин, 31 августа - Голубовка, 7 сентября - Берестовка, 15 сентября - снова Голубовка, 19 сентября -Смородине (уже в составе 1-й резервной авиагруп­пы). Естественно, что в подобных обстоятельствах было трудно нанести ощутимый ущерб противнику.

Как известно, под Киевом войска Красной Армии потерпели одно из наиболее тяжелых поражений в своей истории. Личный состав даже тех частей и со­единений, которые избежали окружения и разгрома, находился в подавленном психологическом состоя­нии. Так, группа летчиков и техников 52-го бап едва избежала захвата противником в районе Пирятина 13 сентября. В тот день 10 Су-2 с 30 авиаторами смог­ли взлететь до того, как неприятельские танки ворва­лись на аэродром. Остатки технического состава полка попали в окружение вместе с наземными войсками. На аэродроме Мосьпаново, около Чутуева, куда пере­базировалась часть в конце сентября, восстановить бо­еспособность удалось не сразу. Лишь после передачи в состав 52-го бап опытных летчиков и штурманов из 135-го бап во главе с майором А.И.Пушкиным (он стал командиром 52-го бап), полк снова мог считаться бое­вой единицей и участвовать в боях.

В начале октября командованию Красной Армии удалось воссоздать Юго-Западный фронт и его авиацию. Не последнюю роль сыграла напряженная работа завода № 135, сумевшего с 18 сентября по 4 октября собрать и облетать 54 Су-2. Новые машины позволили пополнить сра­жавшиеся части. На 4 октября в составе ВВС фронта имелось 474 самолета, в том числе 116 Су-2. Никогда ни раньше, ни впоследствии бом­бардировщики Сухого не играли такой роли, не были столь массовыми машинами ВВС фронта. Приближение противника к Харькову вынудило прекратить сборку и эвакуировать авиазавод.

Но и после этого одномоторные бомбардировщи­ки чаще других машин встречались в районе Белго­рода, Ельца, Ливен поздней осенью 1941 г. В условиях плохой погоды обычно на задания вылетали не более шести - семи Су-2 под прикрытием двух - трех ис­требителей. Низкая облачность «прижимала» самолеты к земле, и штурманы часто сбрасывали бомбы не по прицелам ОПБ-1, а по нарисованным на люках меткам. Результаты поражения целей признали впол­не удовлетворительными.

Несколько раньше, в конце августа - начале сентя­бря, удалось подготовить на Су-2 2-й отдельный фо­тоотряд и 9-ю дальнеразведывательную эскадрилью. Последняя часть с октября действовала в интересах Ставки ВГК на южном фланге Московской битвы. Не­смотря на потерю одной из машин уже во втором вы­лете в результате атаки своих истребителей, экипажи Су-2 доставили командованию много ценной инфор­мации. К концу 1941 г. уже 44 летчика и штурмана бы­ли готовы вести разведку на самолетах Сухого.

В условиях частых дождей, переходящих в снег, сильной облачности, эффективность выполнения боевых заданий особенно зависела от мастерства авиаторов. Из отчета штаба 16-й авиадивизии за но­ябрь 1941 г. следовало, что из 10 экипажей соедине­ния, летающих в любых метеоусловиях, пять при­надлежали 135-му бап. В сражавшейся севернее 63-й авиадивизии из 27 лучших экипажей четыре летали на Су-2 в 209-м бап. Они чаще других вылетали на боевые задания и обрушивали бомбы на врага.

По состоянию на 25 ноября в составе ВВС Юго-За­падного фронта оставалось 93 Су-2, хотя количество исправных самолетов снизилось по сравнению с на­чалом октября с 77 до 37. При относительно невысо­ких боевых потерях (активность немецкой истреби­тельной авиации теперь стала незначительной), пол­кам остро не хватало запасных частей, агрегатов и но­вых моторов. Кроме того, стационарная и полевая ремонтная сеть ВВС фронта оказалась вдали от мест их базирования, что усложнило восстановление са­молетов. Обслуживание одним БАО разнотипных ма­шин, таких, как Пе-2 и Су-2, или Ил-2 и Су-2 сокраща­ло количество вылетов на исправный самолет.

До конца 1941 г. пришлось списать более 400 Су-2, из которых 222 погибли от бомбежек на аэродро­мах, были сбиты истребителями или зенитками противника, не вернулись с боевых заданий (совет­ские документы зафиксировали за первые полгода войны около 5 000 боевых вылетов Су-2). Наиболь­ший урон полки Су-2 понесли в первые месяц - пол­тора с начала неприятельского вторжения. В этом судьба самолетов Сухого оказалась аналогичной туполевским СБ и ильюшинским ДБ-3Ф.

Интересная статистика приведена в конце 1941 г. в итоговой сводке 66-й авиадивизии. Хотя у коман­дования соединения имелось множество претензий к руководству 288-го бап за плохую организацию боевой работы, слабую подготовку летчиков и штур­манов (в одном из первых боевых вылетов из-за ошибки в пилотировании сорвался в штопор и раз­бился экипаж лейтенанта Хиля), полк понес относи­тельно меньшие потери, чем входившие в состав ди­визии части на Пе-2 и СБ. Командир 288-го бап май­ор Артамонов отмечал, что некоторые Су-2 возвра­щались на свой аэродром, имея до сотни пробоин.

 

Тип	Количество вылетов	Боевые потери	Вылетов на одну потерю
Пе-2           1288                                  40                              32
СБ                180                                  22                                8
Су-2             785                                  11                              71

 

Надо оговориться, что наиболее напряженно экипа­жи 288-го бап работали в октябре (за этот месяц имев­шиеся в среднем в части девять исправных Су-2 выпол­нили 308 вылетов). Осенью немецкая истребительная авиация была на Юго-Западном фронте значительно слабее, чем летом, когда приняли бой и понесли наи­большие потери полки Пе-2 и СБ. Кроме того, еще че­тыре Су-2 составили небоевые потери - их пришлось списать в результате аварий и катастроф.

Заслуженное признание самолету и главному конст­руктору принесли успехи авиаторов 43-го бап. По официальным данным, к марту 1942 г. летчики совер­шили 2377 боевых вылетов (в т. ч. ст. лейтенант Н.П.Зи­новьев - 95 вылетов, лейтенант И.П.Трипузов - 89, мл. лейтенант В.А.Сулев, впоследствии удостоенный зва­ния Героя Советского Союза - 83), штурманы сбросили на головы врага 379 850 кг бомб, разбросали более 2 млн. листовок. По докладам, экипажи 43-го бап уничто­жили 216 танков, 112 орудий, 1933 автомашины, 4 скла­да боеприпасов, 515 повозок, вывели из строя 10 600 солдат и офицеров противника. В соответствии с при­казом народного комиссара обороны Сталина № 70 от 7 марта 1942 г. полк преобразовали в 13-й гвардейский.

Неоднократно отмечались в приказах командования успехи 135-го бап, которым с осени командовал майор Г.М.Корзинников. Только с 25 сентября по 1 ноября 1941 г. авиаторы произвели 630 боевых вылетов, унич­тожили, по сводке штаба 16-й авиадивизии, 217 танков (в отчетах немецкие танки не жалели!), 400 автомашин с пехотой, другую технику, при этом своих потерь не было. В феврале 1942 г. полк представили к награжде­нию орденом Ленина и присвоению ему имени Стали­на, что являлось в те годы особо почетным.

Две девятки Су-2 97-го бап, ведомые капитаном По­стаем, 7 ноября 1941 г. участвовали в воздушном пара­де в Куйбышеве, посвященном годовщине революции. Безупречно выдержав строй над городом и импрови­зированными трибунами с руководством страны (Сталин оставался в Москве, но филиал Совнаркома и большинство наркоматов перебазировались в Куйбы­шев), авиаторы заслужили благодарность маршала К.Е.Ворошилова.

10 февраля 1942 г. командир 76-й авиадивизии полковник В.Г.Рязанов представил 52-й бап к званию гвардейского. «Полк приобрел большой боевой опыт, действуя умело и уверенно, но без зазнайства и шапкозакидательства, в чем заслуга, в первую оче­редь, его командира майора А.И.Пушкина», - гово­рилось в этом документе, который подписал и ко­мандующий ВВС 37-й армии генерал-майор В.И.Шевченко. Но положительного решения коман­дующего Юго-Западным фронтом маршала С.К.Ти­мошенко получено не было.

В оперативной сводке дивизии за 17 ноября 1941 г. отражен подвиг штурмана 52-го бап старшего сер­жанта А.А.Иванова. Смертельно раненный в 17-м бое­вом вылете, он до последнего дыхания продолжал ве­сти бой и прицельно сбрасывать бомбы. Когда само­лет приземлился, старший сержант уже скончался. Командир полка и командир дивизии представили штурмана к ордену Красного Знамени, однако 6 дека­бря 1941 г. Тимошенко написал резолюцию: «Досто­ин звания Героя Советского Союза». А.А.Иванов стал первым авиатором, награжденным «Золотой Звез­дой» (посмертно) за подвиг на самолете Су-2.