Wundefwaffe

Главный калибр

 

Возврат от экзотического расположения всей ар­тиллерии ГК в носовой части по типу проектов 20-х годов ("G-3") и "нельсонов" к более традиционному в обоих оконечностях диктовался несколькими факто­рами. Прежде всего, теоретически очень большие уг­лы обстрела на "нельсонах" на деле оказались значи­тельно меньшими. При стрельбе в нос или в корму страдали либо обшивка, либо надстройки, включая посты управления артиллерией и мостики. Поврежде­ния при опытовых стрельбах оказались настолько сильными, что впредь рекомендовалось стрелять только прямо по траверзу или при очень небольших углах от него. Кроме того, удаление систем прицели­вания в корму от самих установок усложняло и ухуд­шало управление артогнем. Считалось, что дульные газы 12 орудий калибра 356 мм будут представлять не меньшую опасность для надстроек, чем 9 шестнадцатидюймовок "нельсонов". Поэтому было решено при­нять установившуюся в это время схему: две башни в носу и одна в корме.

Уже отмечалось, насколько неудачным оказался выбор калибра главной артиллерии линкоров типа "Кинг Джордж V". Отчасти он был обусловлен дого­ворными ограничениями - желанием Великобритании придерживаться правил до истечения срока договора до 1 апреля 1937 г., но при этом начать постройку двух первых линкоров до начала того же года. Суще­ствовала и другая, более важная причина. В бывшей "орудийной мастерской мира" наблюдалась серьезная нехватка опытных специалистов и конструкторов в области вооружения, обусловленная "кораблестрои­тельными каникулами", последовавшими за вводом в строй "Нельсона" и "Роднея" в 1927 году. 406-мм ору­дие этих линкоров оказалось неудачным и беспер­спективным, поскольку "проволочная" конструкция к тому времени стала явно ретроградной. Британия ос­талась без готового современного орудия для линей­ных кораблей. Разработка новых пушек очень крупного калибра, представляла собой значительную проблему, для решения которой не хватало людей и денег.

Дебаты вокруг выбора калибра орудий линкоров были очень жаркими. Особенно горячо отстаивал по­зицию непримиримых противников 14-дюймовок Уинстон Черчилль, в то время член парламента. В специ­альном открытом письме от 1 августа 1936 года он писал, адресуясь к лордам Адмиралтейства:

"Если бы я был на вашем месте, то ничто не за­ставило бы меня поддаться на принятие 14-дюймовок. Адмиралтейство попадет в глупое положение, если вляпается в постройку пары кораблей с 14-дюймовыми пушками, в то время как и Япония, и США через несколько месяцев примутся за 16-дюймовые. Я бы подумал о возможности отложить [закладку] и на­верстать упущенные полгода во время постройки. Чудовищная идея - строить британские линкоры стоимо­стью по 7 миллионов фунтов, которые не являлись бы сильнейшими в мире! Как говорил старина Фишер: "Британский флот всегда путешествует первым клас­сом".

Мнение бывшего первого лорда Адмиралтейства и будущего премьера, также как мнение других влия­тельных в британском флоте персон своей роли не сыграло, и весьма спорное решение было принято. Все же сами орудия явились шагом вперед по сравне­нию с 15- и 16-дюймовыми пушками производства 1910-1920 гг. Англичане наконец отказались от тради­ционной проволочной конструкции, перейдя к совре­менной технологии с цельным стволом, изготовлен­ным методом центробежной отливки, в который вставлялся тонкий лейнер. Это позволило получить более легкое орудие с меньшим прогибом ствола, от которого страдали "проволочные" пушки.

Иногда проскальзывают утверждения, что 356-мм орудие Мк VII для "Кинг Джордж V" является разви­тием пушки Мк I того же калибра, устанавливавшейся на строившемся для чилийского флота линкоре "Альмиранте Латорре", входившем в состав британ­ского флота в годы первой мировой войны под назва­нием "Канада". Видимо, они основываются на близо­сти баллистических характеристик обоих орудий, хотя по конструкции эти две пушки не имеют ничего обще­го. В частности, вес ствола орудия Мк I составлял 85 т, тогда как ствол нового орудия весил 77,3 т.

Британцы не изменили наметившейся с конца первой мировой войны тенденции к тяжелым снаря­дам при относительно низкой начальной скорости. 722-кг 356-мм снаряд имел баллистический фактор (отношение массы к квадрату калибра в дециметрах) около 57, почти столько же, сколько 15-дюймовый снаряд (61) и больше, чем 16-дюймовый "нельсонов" (55). Низкая начальная скорость позволила достичь хорошей продолжительности службы ствола, которая составляла 340 выстрелов с полным боевым зарядом.

Следует сказать несколько слов о самих снаря­дах, являвшихся, пожалуй, наиболее удачным элемен­том главного вооружения. После явно неполного успе­ха своих снарядов в битве при Цусиме и недостаточ­ной эффективности их в Ютландском бою британцы к концу 1-й мировой войны разработали отличные бро­небойные снаряды. 14-дюймовый снаряд содержал около 2,5% ВВ, в качестве которого использовался "шеллит" - смесь 2/3 пикриновой кислоты (тринитрофенола) и 1/3 менее способного к детона­ции динитрофенола. Некогда опасный "лиддит" теперь не детонировал в стволе вследствие правильного подбора состава смеси и конструкции полости снаря­да. На "макаровский" бронебойный наконечник наде­вался дополнительный тонкий баллистический колпачок, имевший очень острую форму с радиусом кривиз­ны от 6 до 12 калибров снаряда. Продуманной явля­лась и конструкция взрывателя, помещенного в спе­циальную втулку, несколько удаленную от донной час­ти, что увеличивало шанс сохранения его работоспо­собности при косых ударах о преграду. В общем, бри­танский бронебойный снаряд вполне оправдал возла­гавшиеся на него надежды, обеспечив приемлемый процент детонации при попадании и достаточную про­биваемость, в особенности гомогенной брони. Прав­да, американские специалисты считают, что их снаря­ды с еще большим баллистическим фактором и мень­шим зарядом обеспечивали более высокую пробивае­мость очень толстой брони, но итоги боев с отлично бронированными немецкими линкорами показывают, что англичанам удавалось быстро выводить из строя их артиллерию с пробитием плит башен и барбетов, примерно равных по толщине калибру снаряда. Англи­чане настолько доверяли своему бронебойному сна­ряду, что на протяжении большей части войны бое­комплект линкоров типа "Кинг Джордж V" состоял полностью из снарядов этого типа. Только в конце действий на Тихом океане на борт бралось некоторое количество специальных фугасных снарядов для об­стрела берега.

Возвращаясь к конструкции орудия, интересно отметить, что выигрыш в весе ствола был сведен на нет желанием сделать минимальные амбразуры. Цап­фы расположили настолько близко к затвору, что на казенную часть пришлось навесить дополнительный груз-противовес весом 11,5т. Такой способ центровки назывался "эльсвикским" и для крупных орудий при­менялся редко. Так, на 381-мм установках применя­лась балансировка орудия при расположении цапф в естественном центре тяжести ствола. Противовесы утяжелили корабль на 115т абсолютно бесполезного веса, к тому же высоко расположенного. Правда, в результате удалось создать низкие башни с большим углом возвышения и лобовой плитой относительно малой площади. Вышеупомянутая 381-мм башня бри­танских линкоров времен первой войны с естествен­ной балансировкой ствола, имевшая примерно те же геометрические размеры, что и двухорудийная башня "Кинг Джордж V", могла обеспечить угол возвышения не более 20 градусов, против 40 у новой установки.

Десять орудий главного калибра располагались в двух четырехорудийных башнях Мк-III ("А и "Y") и од­ной двухорудийной Мк-II (башня "В"). Выбор четырехорудийной установки был связан прежде всего с не­удовлетворительными результатами, полученными в ходе эксплуатации трехорудийных башен "нельсонов". Англичане всегда предпочитали установки с четным числом стволов, поскольку это значительно упрощало синхронизацию подачи боезапаса. Как мы уже отме­чали, двухорудийная возвышенная башня явилась как бы "побочным продуктом", не предусмотренным пер­воначальным проектом. Ее конструкция почти полно­стью повторяла конструкцию четырехорудийной, есте­ственно, за исключением числа стволов и размеров самой башни.

Орудия в башнях, устанавливались в отдельных люльках и могли наводиться и стрелять независимо друг от друга. Угол возвышения достигал 40°, а сни­жения -3°. Горизонтальные углы обстрела для башен "В" и "Y" составляли 270°, для носовой башни "А" 286°. Это соответствовало следующей диаграмме обстрела: от 0° (прямо по носу) до 45° - 6 орудий, от 45° до 135° - все 10, от 135° до 143° - 8, и от 143° до 180° (прямо на корму) - 4. Такое распределение мож­но считать вполне удовлетворительным, хотя на пре­дельных углах в нос и корму надстройки по-прежнему попадали в зону действия дульных газов, и кроме крайних случаев эти углы не рекомендовались. Гори­зонтальная и вертикальная наводка осуществлялась гидравлическими приводами со скоростью соответст­венно 2 и 8 град./сек. Более высокая скорость верти­кальной наводки обуславливалась не только меньшей массой (перемещались только орудий, а не вся баш­ня), но и тем, что заряжание осуществлялось при фик­сированном угле возвышения. Такое техническое ре­шение было как бы шагом назад по отношению к уста­новкам времен первой войны, которые могли заря­жаться при различных углах, однако инженеры пошли на него сознательно, мотивируя свой выбор тем, что конструкция башни значительно упрощается, а паде­ние скорострельности из-за необходимости приводить ствол на угол заряжания (5 градусов), а затем воз­вращать на нужный угол возвышения легко компенси­руется повышением мощности и надежности приво­дов. Такое обоснование можно признать только от­части, в особенности если вспомнить, что одним из "козырей" 14-дюймовки должна была стать ее высокая скорострельность. В действительности надежное ре­шение конструкции качающегося зарядника в случае установок новых линкоров было бы почти невозмож­ным, поскольку на них хранилища зарядов располагались над снарядными погребами. В результате заряды в заряднике оказывались над снарядом, и при пере­менном угле заряжания в некоторых случаях требова­лось бы перемещение зарядника в двух противопо­ложных направлениях с разной скоростью, что при больших массах частей находилось вне технических возможностей того времени. В результате даже про­ектная техническая скорострельность нового орудия оказалась весьма скромной (полный цикл от открытия затвора до выстрела - 30 сек.), а уже в ходе создания установки предполагалось, что она будет способна давать 1 залп в 40 секунд, т.е. 1,5 залпа в минуту. Та­кую же скорострельность развивали практически все 16-дюймовые орудия, как более старые, так и новые, так что и в плотности огня "Кинг Джордж V" не был в выигрыше, уступая своим возможным противникам в весе снарядов, выпускаемых за минуту.

Несмотря на относительно легкие орудия, башни вышли   очень  тяжелыми:   4-орудийная   весила   1582 тонны, а 2-орудийная - 915 т, и это без учета веса самих орудий. Проектные значения были превышены примерно на 55-60 т для каждой из башен. Отчасти вес приходился на солидное бронирование, но нема­лая его доля приходилась на многочисленные механи­ческие устройства взаимной блокировки, предназна­ченные  главным образом для того,  чтобы  придать башне максимальную пламянепроницаемость. Память о Ютланде преследовала англичан в течение двух де­сятков лет, хотя опасность неконтролируемого пожара в заметной мере можно было бы ликвидировать за счет принятия более безопасных порохов. Но англича­не остались верны легко воспламеняющемуся и ин­тенсивно   горящему   кордиту,   уповав   на   средства, обеспечивающие   пламянепроницаемость.   Несмотря на заряжание при постоянном угле возвышения, меха­ника башен типа "Кинг Джордж V" оказалась намного сложнее, чем у 381-мм установок Мк I, которые в бри­танской литературе считаются "венцом развития" ору­дийных башен.   Система в целом оказалась ненадеж­ной и приводила к частому отказу. Уже на первых практических стрельбах на головном линкоре "Кинг Джордж V" выяснилось, что даже незначительные де­формации, вызываемые собственными залпами, при­водят  к  расхождению  контактов  или  заклиниванию перемещающихся    частей механизмов блокировки. Все это вызывало постоянные пропуски и задержки при стрельбе, для ликвидации которых потребовались значительные усилия. На обоих первых кораблях се­рии ("Кинг Джордж V" и "Принс оф Уэлс") недостатки номинально были устранены к моменту включения в боевой состав флота, но на деле заводские специали­сты еще несколько месяцев плавали на линкорах, уст­раняя дефекты. На "Принс оф Уэлс" им пришлось это делать прямо в разгар боя. Но даже после этого про­пуски в стрельбе наблюдались практически при вся­ком случае использовании главного калибра.   Даже в 1943 году "Дьюк оф Йорк" в бою с "Шарнхорстом" выпустил только 68% от положенного числа снарядов в залпах - еще меньший показатель, чем у только что вошедшего в строй "Принс оф Уэлс" в 1941 г.

Английские специалисты склонны объяснять все неполадки в артиллерийских установках "детскими болезнями", с чем согласиться трудно. Во-первых, "корь" растянулась на 3 года, а во-вторых, совершен­но прав эксперт и военный писатель кэптен Гренфелл, писавший по поводу боя с "Бисмарком": "...ссылки на "болезни роста" очень опасны, поскольку они маски­руют тот несомненный факт, что новый корабль, если он вообще готов сражаться, должен иметь возмож­ность сразу вступить в бой и действовать всем своим оружием..."

Опрометчивое требование возможности стрель­бы прямо по носу на нулевом угле возвышения приве­ло к сильной заливаемости передней башни. Уплотне­ния орудийных портов оказались неудовлетворитель­ными, и в бое с "Бисмарком" прислуге перегрузочного отделения (в которое стекала вода из башни) прихо­дилось работать по колено в воде. Впоследствии сис­тема уплотнения была улучшена, хотя башни продол­жали оставаться "мокрыми".

Решение поместить снарядные погреба под за­рядными обосновывалось изменением "направления главной опасности". Ближе к второй мировой войне стало очевидным, что сила подводного взрыва мины или торпеды, несмотря на наличие ПТЗ, может с го­раздо большей вероятностью вызвать детонацию бое­припасов, чем снаряды противника, от которых по крайней мере можно было обеспечить более надеж­ную защиту при помощи брони. Поскольку снаряды имели меньшую склонность к детонации, чем заряды, их разместили ближе к бортам и днищу, переместив зарядные погреба в центр броневой цитадели. Такое решение применялась на ряде крупных кораблей раз­личных наций, но в силу отсутствия практического опыта в виде боевых повреждений трудно сказать, насколько он был лучше традиционного, при котором зарядные погреба размещались на 1 палубу ниже сна­рядных, что по крайней мере обеспечивало естест­венный порядок размещения элементов выстрела в подачном устройстве.

Снаряды в погребе перемещались из стационар­ного хранилища в специальную кольцевую структуру, находившуюся в нижней части трубы барбета, в кото­рой помещалось по 4 снаряда на каждое орудие (т.е. всего 16 в четырехорудийной башне). Из этого кольцевого хранилища снаряды загружали уже непосред­ственно в блок подачи, перемещавшийся вертикально вверх до самого орудия. Разделив процесс подачи на 2 этапа, удалось избежать прямой зависимости от скорости загрузки блока подачи, поскольку в нижнем рабочем отделении всегда имелось несколько ре­зервных снарядов в кольцевом промежуточном храни­лище. Однако неудачное техническое решение приво­дило к заклиниванию тяжелых снарядов при их пере­мещении в это хранилище, в особенности при боль­ших ускорениях (например, при резком повороте). Именно так вышла из строя башня на "Приме оф Узле" в бою с "Бисмарком", причем вновь наводиться она смогла только спустя несколько часов.

Интересное решение было применено в подъем­ном механизме зарядного устройства. Он состоял из двух независимых, но взаимодействующих частей: камеры для снаряда и двух камер для 4 частей заряда (обычно подъемник для снарядов и зарядов либо де­лался единым, либо применялись полностью незави­симые устройства. Для синхронизации движения обо­их камер применялась лебедка с барабанами различ­ного диаметра, подобранными таким образом, что при подъеме снарядов и зарядов из хранилищ, располо­женных на разных палубах, они "догоняли" друг друга непосредственно у казенной части орудия. Напротив, при спуске на примерно 7 м камера для зарядов опус­калась на 2,4 м ниже снарядной, причем обе камеры останавливались одновременно.

Управление огнем главного калибра вполне со­ответствовало весьма высоким требованиям конца 30-х годов. Британская система центральной наводки, последовательно развивавшаяся в течение 30 лет, достигла на "Кинг Джордж V" очень хорошего уровня, в особенности аналоговые вычислительные устройст­ва. Во всех трех артиллерийских боях системы управ­ления огнем линкоров этого типа хорошо удерживали цель, добиваясь на дистанциях около 6-8 миль 5-7% попаданий.

356-мм орудия могли управляться из трех основ­ных пунктов, двух главных и одного вспомогательного. Главными являлись два КДП, а вспомогательным - пункт, оборудованный в возвышенной башне "В", в которой устанавливался сдвоенный 9-метровый даль­номер. Основная башенка управления огнем ГК нахо­дилась в носу, а бронированный запасной пункт управления - в корме. В обоих директорах двух первых кораблей размещались 15-футовые (4,57-м) дально­меры, а на остальных трех линкорах в передних ди­ректорах устанавливались 22-футовые (6,7-м) дально­меры. Кроме того, в каждой башне имелись развитые средства автономного управления стрельбой. Они включали пост местного наведения (LDS - local director sight) состоящий из бинокулярного прицела и серво­привода, а также аналоговую ЭВМ, аналогичную уста­новленным в ЦАП, но несколько упрощенного устрой­ства. Пост располагался между левой парой орудий (в 4-орудийных башнях), а вычислительное устройство -в так называемой "камере тишины", звукоизолирован­ном помещении, располагавшемся в барбете под ле­вым внутренним орудием. Дистанцию определяли с помощью дальномеров, расположенных в задней час­ти башен. В четырехорудийных башнях "А" и "Y" раз­мещались 12,5-метровые дальномеры, в возвышенной башне "В" - сдвоенный 9-метровый. В общем местное управление огнем оценивалось весьма высоко, хотя в автономном режиме оно было лишено данных от ра­диолокационных станций. Впрочем, дистанция стрель­бы при местном управлении не превышала 6-8 миль ввиду относительно небольшого возвышения постов над уровнем воды.

Бурно развивавшаяся в начале 40-х годов ра­диолокационная аппаратура немедленно занимала свое место на КДП "кингов", заменяя оптические ви­зиры и дальномеры в качестве основного средства определения исходных параметров для стрельбы. Эволюция РЛС в составе вооружения описана ниже. Однако даже при высокой насыщенности радиолока­ционными средствами английские артиллеристы даже в конце 1943 г. (в бою с "Шарнхорстом") предпочита­ли вести стрельбу при традиционных методах наблю­дения за целью и всплесками. Радиолокаторы исполь­зовались главным образом как средства обнаружения и сопровождения целей, а полностью стрельба по их данным велась только в условиях плохой видимости.