Wundefwaffe

Глава 2. Возникновение и развитие класса

 

Как уже говорилось, бурное развитие миноносцев в начале XX века в части усиле­ния состава их вооружения вновь обострило актуальность создания «противомин­ных» кораблей этого же класса, которые по своей артиллерийской огневой мощи и скорости могли бы успешно бороться с миноносцами противника при отражении их атак. Кроме того, возникла потребность в кораблях, выводящих эсминцы в торпедную атаку, так как приходилось считаться с наличием в составе охранения главных сил эскадры противника легких крейсеров и миноносцев, способных к отражению атаки.

Под влиянием этих факторов, уже перед началом Первой мировой войны, веду­щие морские державы начали строительство «больших» эсминцев («суперэсминцев») или лидеров эскадренных миноносцев, с усиленным артиллерийским вооружением, способных решать указанные выше задачи и превосходящих эсминцы противника в скорости хода.

Прообразом лидера принято считать известный английский опытный миноносец «Swift», так называемый «океанский истребитель» водоизмещением 1 800 т. Воору­женный четырьмя 1 02-мм орудиями и двумя торпедными аппаратами, «Swift» значи­тельно превосходил по составу артиллерийского вооружения и водоизмещению мин­ные крейсера русского флота.

В числе 36 серийных «новиков», заложенных для Балтийского флота в 1913— 1914 годах, на верфи Акционерного общества «Беккер и К°» в Ревеле строилась серия из пяти кораблей этого типа: «Громоносец» (с 9 июня 1914 года — «Изяслав»), «Прямислав», «Брячислав», «Автроил», «Феодор Стратилат» с артиллерийским во­оружением из пяти 1 02-мм орудий каждый — более сильным, чем на современных им английских миноносцах.

По своим тактико-техническим элемен­там они, по существу, являлись лидерами эскадренных миноносцев русского флота, хотя официально такого класса кораблей в то время в России не существовало. Реше­ние об усилении артиллерийского вооруже­ния этих кораблей (которые по проекту долж­ны были иметь по два 102-мм орудия) за счет снятия двух торпедных аппаратов было при­нято в ходе Первой мировой войны по опы­ту боевых действий на Балтийском море.

Головной корабль серии «Изяслав», за­ложенный 27 октября 1913 года, спустили на воду 9 ноября 1914 года и ввели в строй 16 июня 1917 года. «Автроил» был спущен 31 декабря 1914 года и вошел в состав фло­та 30 июля 1917 года. «Прямислав» и «Брячислав», которые были заложены одновре­менно с первыми двумя кораблями, сошли со стапелей верфи, соответственно, 27 июня и 19 сентября 1915 года, а «Феодор Стратилат», заложенный 23 ноября 1914 года, спустили на воду 4 октября 1917 года. В свя­зи с угрозой захвата Ревеля германскими войсками в октябре 1917 года корабли от­буксировали для достройки в Петроград.

В России идея создания «большого эс­минца» получила свое воплощение в эскиз­ном проекте флагманского корабельного инженера Балтийского флота полковника Р.А.Матросова. Корабль по этому проекту можно с полным основанием отнести к клас­су «лидеров». Эскизный проект был пред­ставлен в Главное управление кораблестро­ения в конце марта 1917 года. Согласно проекту, корабль представлял собой зна­чительно удлиненный эскадренный миноно­сец типа «Гавриил» с чрезвычайно мощным для того времени артиллерийским вооруже­нием и имел следующие основные проект­ные элементы: длина по ГВЛ 130м, ширина 11,24 м, средняя осадка при нормальном водоизмещении 3,45 м, высота борта в носу 5,65 м, в корме — 3,45м, скорость хода 33—34 уз, мощность прямодействующих турбин 35 200 л.с. при сжигании не более 5,5 кг нефти на 1 м2 поверхности нагрева котлов.

Для усиления наружной обшивки по всей длине грузовой ватерлинии предусматри­вался ледовый пояс толщиной 1 0 мм и ши­риной 1,5 м. Для улучшения мореходности предусматривался значительный развал носовых шпангоутов. Котлотурбинная уста­новка предусматривалась как у «Гавриила», но с «некоторыми улучшениями на основе предыдущего опыта». Район плавания при нормальном запасе топлива 360 т (полный 615т) и скорости 25 уз составлял 1000 миль. Запас котельной воды в носовой и двух бор­товых цистернах (во втором котельном от­делении) — 55 т, для питания электропотре­бителей — два турбогенератора мощно­стью по 50 кВт в машинных отделениях, а в надстройке для аварийных случаев — керосино-динамо (1 5 кВт). Основные устройства и системы принимались по типу «Гавриила».

Артиллерийское вооружение предпола­галось следующим: восемь 130-мм орудий в диаметральной плоскости, на главных поперечных переборках две 76,2-мм «аэро­пушки» системы Ф.Ф.Лендера и столько же 7,62-мм пулеметов. Боезапас главного ка­либра размещался в носовом и двух кор­мовых погребах (по 250 выстрелов). Тор­педное вооружение составляли три трех­трубных 450-мм аппарата. На верхней палубе предусматривались четыре рельсо­вых пути для размещения 300 мин заграж­дения образца 1912 года. Экипаж должен был состоять из 14 офицеров, 8—10 кондук­торов, 220 унтер-офицеров и матросов.

Понятно, что воплотить этот перспектив­ный проект на практике в то время в России не представлялось возможным. Однако тех­нические решения, составлявшие суть этого проекта, непременно учитывались во всех последующих разработках.

Между тем, несмотря на наличие в со­ставе многих флотов «больших эсминцев», взгляды на их боевое назначение повсемес­тно еще окончательно не установились, и этот класс кораблей продолжал совершен­ствоваться.

Целесообразность постройки таких ко­раблей подтвердилась на практике. Уже в ходе Первой мировой войны Германия пе­реориентировалась на строительство круп­ных эсминцев с усиленным артиллерийским вооружением, приступив в 1916 году к по­стройке серии эсминцев водоизмещением 2040 т, со скоростью полного хода больше 36 уз, вооруженных четырьмя 150-мм ору­диями (в то время ни один эсминец, кроме «Swift», не располагал орудиями столь круп­ного калибра). В ответ в программы Бри­танского Адмиралтейства были включены несколько серий кораблей-лидеров водоиз­мещением 1650—2080т, со скоростью 34—37 уз. Однако, в связи с окончанием войны почти все эти заказы были аннулированы, лишь Германия все же успела построить два корабля этого класса. По Версальскому до­говору один из них, S113, был передан Франции, а другой, V116 — Италии.

Вновь к строительству лидеров в Англии приступили лишь в 1929 году, придавая им статус флагманских кораблей отряда эскад­ренных миноносцев. Однако, построенный в этом году лидер «Codrington», показав­ший на испытаниях40 уз, остался единствен­ным кораблем этого типа. Свое решение Ад­миралтейство обосновало опытом войны, в ходе которой выяснилось, что в условиях военного времени нагрузка кораблей (а, следовательно, и водоизмещение) неизбеж­но возрастает, а мощность и экономичность энергетических установок снижаются из-за ухудшения эксплуатационных условий в бо­евой деятельности. В результате скорость, которую лидеры могли развить в ходе вой­ны, была намного ниже показанной на сдаточных испытаниях. Британское Адмиралтей­ство, располагавшее большим количеством легких крейсеров, сочло целесообразным возложить на них задачу подавления эсмин­цев противника. В связи с этим на английс­ких эсминцах послевоенной постройки пред­почтение отдавалось вооружению, а ско­рость хода оставалась на уровне 36—37 уз.

Вслед за Англией подобный подход к ско­рости лидеров наметился в проектах США и Японии. США приступили к строительству кораблей этого класса в 1933 году, опре­деляя им роль мощных «артиллерийских» миноносцев.

Появившиеся в Японии так называемые «большие миноносцы», которые она нача­ла строить в 1 927 году, существенно усту­пали лидерам США как по артиллерийской мощи, так и по мощности механизмов и ско­рости. Иную позицию в этом вопросе заняли Франция и Италия, которые для лидеров отдавали предпочтение скорости перед дру­гими показателями. Одной из основных при­чин являлось традиционное соперничество этих стран в районе Средиземноморья. Рас­сматривая скорость лидера как первосте­пенный тактический показатель, руководство ВМС Франции и Италии исходило из того, что лидер, обладающий преимуществом в 3—4 уз, может существенно повлиять на ход выполнения операций, например, при встре­че с более сильным противником он может уклониться от сближения и выбрать выгод­ную позицию, а более слабого противника догнать и вынудить действовать на прямой дистанции.

Быстрое усиление итальянского флота, в частности его легких сил, вынудило к от­ветным действиям французское военно-морское руководство. Взяв за основу кон­структорскую базу трофейных немецких ли­деров, Франция и Италия первыми после войны приступили к постройке лидеров.

Постройку первой серии кораблей это­го типа Франция начала в 1924 году лиде­ром «Jaguar» водоизмещением 2700 т с от­носительно умеренной скоростью — 36 уз. Но корабли следующих серий постройки 1928—1 929 годов при форсировании ма­шин уже показывали 40—41 уз, а передан­ные флоту в 1930—1933 годах лидеры во­доизмещением 3000 т могли развивать уже 43 уз и более: например, «Cassard» пока­зал на испытаниях при использовании сверхпроектной мощности машин 45,7 уз. Эти лидеры были вооружены пятью 1 38-мм орудиями главного калибра.

Триумфом французской кораблестрои­тельной мысли явилась серия лидеров типа «Le Fantasque»: при оговоренных в контрак­те 38 уз и мощности машин 74 000 л.с. ко­рабль при форсировании энергетической установки до 96 400 л.с. развил скорость 42,7уз.

Италия, ревниво следившая за успеха­ми французского кораблестроения, не хо­тела оставаться в роли пассивного наблю­дателя. В отличие от французских, итальян­ские кораблестроители имели предвоенный опыт постройки кораблей класса лидеров, но первые послевоенные итальянские лиде­ры создавались как экспериментальные — три единицы типа «Leone» водоизмещением 2200 т имели скорость полного хода 34 уз. Однако лидеры следующей серии построй­ки 1930—1933 годов типа «Luca Tarigo» во­доизмещением 2040 т показали на испыта­ниях 44—45 уз. Вместе с тем, итальянские корабли, не уступая французским в скорос­ти хода и мощности механизмов, проигры­вали им по мощи артиллерии.

Накопив в 1920-х годах собственный опыт создания быстроходных лидеров, Франция и Италия приступили в 1 930-х го­дах к серийному их строительству, по-преж­нему отдавая предпочтение скорости.

Высокие скорости французских и италь­янских лидеров достигались за счет значи­тельно меньших требований к мореходно­сти и дальности плавания кораблей, пред­назначавшихся для действий в районе Средиземноморья. Так, если лидеры Англии, США и Японии имели дальность плавания экономическим ходом 4000—5500 миль, то у французских кораблей она ограничивалась 2500—3000 миль, а у итальянских и того меньше — 1 200 миль.

Германия, связанная Версальским дого­вором (ограничивавшим водоизмещение и вооружение кораблей), тщательно скрыва­ла строительство лидеров для своего фло­та: в официальной германской классификации даже отсутствовала такая категория ко­раблей. Тем не менее, построенные в конце 1930-х годов «большие миноносцы» «Тур 36» и «Тур 36А» могли рассматриваться как лидеры.

В 1930-х годах не остались в стороне от строительства лидеров и Соединенные Штаты, построившие серию достаточно мощных кораблей типа «Porter».

Некоторые второстепенные морские державы также сочли необходимым иметь подобные корабли в составе своих неболь­ших флотов. Югославия, например, ввела в состав военно-морских сил лидер «Dubrovnik».

Таким образом, к началу Второй миро­вой войны сформировался промежуточный между легкими крейсерами и эсминцами класс быстроходных артиллерийско-торпедных кораблей — лидеров, назначением ко­торых, по мнению ведущих военно-морских специалистов, являлось:

подавление лидеров и миноносцев про­тивника;

обеспечение защиты своих кораблей от атак торпедных сил противника;

выведение своих миноносцев в атаки против сил противника;

тактическая разведка;

использование торпедного оружия;

минные постановки.

Класс лидеров имел и свои особеннос­ти: наличие у этих кораблей универсальных орудий предполагало использование их в системе ПВО флотов, а ограничение водо­измещения для достижения высокой скорос­ти лимитировало применение брони. Осо­бенно высокие требования, предъявляемые к лидерам эскадренных миноносцев, выдви­гались в отношении скорости.

Несмотря на существенные достоинства зарубежных лидеров, которые подтверди­лись позже во время Второй мировой вой­ны, советские специалисты не были склонны напрямую рассматривать их как образцы для подражания в строительстве таких же кораблей для ВМФ СССР.

Тем не менее, результаты анализа раз­вития зарубежных лидеров в той или иной степени учитывались при разработке и стро­ительстве собственных кораблей этого клас­са с усиленным артиллерийским вооруже­нием. Кроме того, на основе зарубежного опыта обращалось внимание на особенно­сти «каждого из наших театров, учитывая значительное разнообразие их» при проек­тировании кораблей.