Wundefwaffe

Глава 3. Лидеры эскадренных миноносцев в кораблестроительных программах СССР

 

История становления лидеров в составе советского Военно-Морского Флота ока­залась сложной и длительной.

После интервенции, Гражданской войны и разрухи промышленности в 1 921 году началась напряженная работа по восстановлению военно-морского флота. Важными вехами в кораблестроении стали разработка военно-морским командованием и пред­ставление 15 февраля 1921 года в Реввоенсовет Республики (РВСР) командующим морскими силами (Коморси) А.В.Немитцем и комиссаром К.А.Гайлисом проекта «Дек­рета о воссоздании морской силы РСФСР», а также принятие 1 6 марта того же года X съездом РКП(б) постановления по военному вопросу: «В соответствии с общим положением и материальными ресурсами Советской республики принять меры к воз­рождению и укреплению Красного военного флота». Этот документ, определивший политику партии и государства в вопросе о военно-морском флоте, положил начало планомерной работе по его возрождению и последующему укреплению.

20 августа 1 921 года в Москве состоялось заседание РВСР, рассмотревшее воп­росы развития флота. Материалы были разработаны комиссией по реорганизации флота, составленной из представителей РВСР, РККФ и ВЧК под председательством начальника ПУР С.И.Гусева, работавшей с 15 по 21 июля 1 921 года. На заседании были определены задачи флота на различных морских театрах. РВСР утвердил пяти­летнюю программу военного судостроения: на Балтийском море — достройку двух крейсеров, двух эсминцев, двух подводных лодок, пяти тральщиков и ледокола; на Черном море — достройку и ремонт крейсера, двух эсминцев, четырех подводных лодок, трех плавбатарей из устаревших линкоров (часть этих работ из-за последо­вавшего сокращения финансирования не была выполнена).

К началу разработки лидеров в СССР сложилась определенная система проекти­рования военных кораблей, характерная для первого этапа советского судостроения.

В октябре 1921 года в рамках специаль­но созданной Центральной комиссии по вос­становлению военной промышленности в качестве совещательного органа работа­ла «Морская подкомиссия» — «Централь­ная морская комиссия для определения оче­редности работ по восстановлению флота», предложившая проект (фактически — опе­ративно-техническое задание) нового эс­минца, положивший начало созданию ли­деров советского ВМФ. В проекте корабль характеризовался следующим образом: «Улучшенный тип "Новик" со скоростью, увеличенной до предела, но не менее 40 уз­лов, считая непременным условием преиму­щество в скорости 5 узлов перед самым быстроходным крейсером иностранных флотов». Артиллерийское вооружение пред­лагалось из шести 130-мм орудий, торпед­ное — 1 2 торпедных труб.

На основе этих данных Технический со­вет Морской подкомиссии выдал Научно-техническому комитету Управления ВМС РККА (НТКМ), образованному приказом РВСР 8 ноября 1 923 года (председатель — бывший контр-адмирал П.Н.Лесков) как высшему научно-техническому органу для разработки вопросов теории и практики военно-морского дела и техники, задание на предэскизное проектирование «эсминца 40-узловой скорости». На НТКМ, размещавшийся в то время в здании Главного адми­ралтейства в Ленинграде, возлагались раз­работка и рассмотрение проектов новых кораблей, их вооружения, развития средств морской обороны, оборудования баз, средств подъема затонувших судов и пр.

На основе имеющихся разработок НТКМ подготовил проект корабля с обозна­чением «Тип 1 922». Нормальное водоизме­щение такого корабля, определенное рас­четами, составляло почти 4000 т. Для дос­тижения решающего, с тогдашней точки зрения, тактического качества — высокой скорости — проектантами была принята ГЭУ с использованием четырех ГТЗА весьма вы­сокой агрегатной мощности. В состав КТУ предполагалось включить 1 2 котлов, рас­положив их в двух котельных отделениях. Ар­тиллерийское вооружение из восьми 130-мм орудий с максимальным узлом возвышения 30° предполагалось расположить в диамет­ральной плоскости корабля в трех спарен­ных и двух одинарных незащищенных уста­новках на верхней палубе и палубе полубака. Калибр зенитной артиллерии (четыре—пять «аэропушек») не конкретизировался, по­скольку считалось, что вместо 76,2-мм ору­дий конструкции Ф.Ф. Лендера будут созда­ны более совершенные артсистемы. Но даль­ше этого проекта дело не продвинулось — строить было некому, негде и не из чего, поскольку судостроительная промышлен­ность еще не была восстановлена.

В первой половине 1920-х годов коман­дование РККФ могло рассчитывать на по­полнение легких сил флота лишь достраива­емыми эскадренными миноносцами (зало­женными по программе 191 2—1916 годов), в том числе типа «Изяслав». Однако с появ­лением в составе иностранных флотов эс­минцев последнего поколения и кораблей вновь зарождающегося класса лидеров эти отечественные корабли оказались мораль­но устаревшими. И идеи эсминца-лидера пе­рекочевали в другой проект — «брониро­ванный лидер».

Одним из первых в советской военно-морской теории идею бронированного ли­дера высказал в начале 1 920-х годов из­вестный теоретик военно-морского искусст­ва, начальник Военно-морской академии М.А.Петров при подготовке проекта «морской программы». Этот корабль он пред­ставлял в виде эсминца, защищенного па­лубной броней, со 152-мм артиллерией, мощным минно-торпедным вооружением, обладающим скоростью полного хода 40 уз, предназначенного для выведения эсминцев в атаку. На проектирование этого корабля было даже разработано ОТЗ.

О таком корабле в 1 925 году доклады­вал командованию ВМС РККА начальник ТУ ВМС Н.И.Власьев. Вместе с тем, «большой эсминец» рассматривался им не только как лидер для поддержки боевых действий име­ющихся серийных «новиков», но и как даль­ний быстроходный разведчик при эскадре, то есть предназначался для выполнения функ­ций легких крейсеров, на постройку кото­рых, учитывая ограниченные ассигнования и возможности судостроительной промыш­ленности тех лет, рассчитывать в ближай­шие годы не приходилось.

По его докладу НТКМ получил указание разработать проект эсминца, способного вести бой с легкими крейсерами противни­ка, охранять главные силы эскадры от тор­педных атак его эсминцев и поддерживать действия своих кораблей этого класса. Та­ким образом, этот эсминец должен решать задачи лидеров, хотя этот термин в наиме­новании нового для нашего флота типа ко­рабля тогда еще не применялся.

Согласно предложениям Оперативно­го управления Штаба РККФ (начальник С.П.Блинов, с 1 926 года — А.А.Тошаков), изложенным в марте 1 925 года по «Тактическим элементам нового большого "эсмин­ца-торпедоносца"» водоизмещением около 4000 т, предусматривалось сильное воору­жение: два трехтрубных торпедных аппара­та калибра 21 —23 дюйма (533—584-мм), четыре 7,2-дюймовых (1 83-мм) орудия, два 4—5-дюймовых (102 — 127-мм) зенитных орудия, три прожектора, 1 00 мин заграж­дения (в перегрузку) и 20 глубинных бомб. Скорость полного хода была задана 40 уз, дальность плавания экономическим хо­дом — 3000 миль, осадка — не более 16 фу­тов (4,88м).

Помимо артиллерийского и торпедного вооружения, корабль должен был оборудо­ваться средствами химической защиты. Предполагалось также базирование на ко­рабле гидросамолета «истребительного типа» и катапульта для его обеспечения. «Так­тические элементы эсминца» 1 925 года явно развивали идеи, заложенные в 1917 году в проект Р.А.Матросова.

Вместе с тем, уже вскоре стало ясно, что таких «эсминцев», близких по некото­рым ТТЭ к легким крейсерам времен про­шедшей войны, невозможно построить мно­го. Они предназначались на роль лидеров эскадренных миноносцев, однако вызывала сомнение сама возможность их выхода в торпедную атаку, успех которой, помимо массовости, требовал минимальной заметности атакующих кораблей. И все же спе­циалисты ВМС оценивали ТТЭ подобных эс­минцев для Балтики и Черного моря как впол­не достижимые.

Приказом по ВМС РККА от 31 марта 1 927 года было введено «Положение о по­рядке составления и утверждения проектов кораблей, отдельных устройств и механиз­мов и капитального переустройства (модер­низации)». Согласно этому Положению, Учебно-строевое управление УВМС (на­чальник А.В.Томашевич) разработало ОТЗ, которое включало «общий оперативный за­мысел использования и тактические задания» для проектирования серийных эсминцев для Балтики и Черного моря, намеченных к по­стройке в третьей очереди программы 1926 го­да. Учитывая возможности отечественной судостроительной промышленности и исхо­дя из потребного количества эсминцев, в марте 1 928 года Техническое управление УВМС (начальник Н.И.Власьев) склонилось к ограничению водоизмещения этих кораб­лей (1 100 т) при сохранении высокой ско­рости хода (40 уз), но более скромном во­оружении (четыре 1 00-мм орудия, два трех­трубных 533-мм торпедных аппарата).

На основе этого задания НТКМ было поручено разработать эскизный проект ко­рабля с основными расчетами по остойчи­вости, непотопляемости, ходовым каче­ствам и предложениями по проведению до­полнительных мероприятий и исследований. Власьев, специалист «старой школы», бу­дучи инженером-технологом, обладал дос­таточной широтой взглядов и пытался актив­но влиять на качество проектов и работы промышленности. Вместе с тем, он понимал слабость НТК УВМС как проектной органи­зации: весьма ограниченный штат и букваль­но единицы опытных специалистов-корабле­строителей, способных к самостоятельно­му проектированию.

Вместе с тем, разрабатывая тактику миноносцев в будущей войне, А.А.Тошаков видел подобный «большой эсминец» универ­сальным кораблем типа «малого крейсера», и, по его мнению, торпедное вооружение играло лишь вспомогательную роль.

Для определения необходимого кора­бельного состава возрождавшегося ВМФ  1 декабря 1925 года была образована пред­ставительная Морская комиссия РВС СССР во главе с замнаркомвоенмора И.С.Уншлихтом. От РККФ в ее состав были включены на­чальник и комиссар Морских сил В.И.Зоф, его помощник по техническо-хозяиственной части П.И.Курков, начальник технического управления ВМС РККА Н.И. Власьев, началь­ник оперативного управления штаба РККФ А.А.Тошаков; от РККА — М.Н.Тухачевский, С.С.Каменев, начальник ВВС РККА П.И.Ба­ранов и другие.

Работа комиссии проходила на фоне возникшей между представителями старой, «классической» военно-морской школы и молодыми военными теоретиками дискуссии о том, какой флот нужен РСФСР — морской или воздушный. В этих спорах начала фор­мироваться, по сути дела, военно-морская доктрина Советского государства, в разра­ботке которой участвовали руководители ВМФ и военно-морские теоретики — К.И.Душенов, Р.А.Муклевич, И.М.Лудри. В силу военно-политических и экономических при­чин во второй половине 20-х годов в СССР возобладала компромиссная теория «ма­лой войны» на море, которая позже была утверждена в качестве официальной воен­но-морской доктрины Боевым уставом Мор­ских сил РККА (БУМС-30). Эта доктрина ори­ентировалась на оборонительные действия флота в своих прибрежных водах с нанесе­нием коротких стремительных ударов с раз­ных направлений.

Как участник разработки новой кораб­лестроительной программы, Н.И.Власьев, проанализировав развитие и боевое исполь­зование миноносцев, пришел к выводу: как торпедные корабли, эсминцы существующе­го типа себя не оправдали вследствие того, что прерогатива торпедных атак перешла к торпедным катерам и подводным лодкам и эсминцы превратились «из торпедных кораб­лей в малые артиллерийские».

Многие из недостроенных и требующих значительных восстановительных работ эс­минцев типа «Новик» ввести в строй не уда­лось. В результате, к концу 1920-х годов в составе Военно-Морских Сил (ВМС) РККА, как тогда назывался наш весьма немного­численный флот, было всего 17 «новиков» (12— на Балтийском и 5 — на Черном море). Их артиллерийское (102-мм орудия главно­го калибра) и торпедное (калибра 450-мм) вооружение, главные и вспомогательные механизмы, а также оптическое, навигаци­онное, гидроакустическое и другое оборудование, скорость хода, дальность и авто­номность плавания уже не соответствовали возросшим техническим требованиям и уровню развития военного кораблестрое­ния. Такие эсминцы не могли решать с высо­кой эффективностью расширившиеся бое­вые задачи универсальных кораблей свое­го класса. Советский флот нуждался в новых эсминцах с сильным артиллерийским во­оружением, быстроходных, по типу строив­шихся в иностранных флотах лидеров.

Эти аргументы повлияли на выбор эле­ментов при разработке проекта нового эс­минца. Учитывая весомые аргументы в пользу уменьшения водоизмещения, Техни­ческое управление УВМС в марте 1926 года решило ограничить водоизмещение проек­тируемого эсминца до 1100 т при сохране­нии высокой скорости хода 40 уз и с более скромным вооружением: четырьмя 1 02-мм орудиями и двумя трехтрубными 533-мм торпедными аппаратами.

В результате работы комиссии И.С.Уншлихта была подготовлена шестилетняя «Про­грамма строительства Морских сил РККА на 1 926—1 932 гг.», утвержденная 26 нояб­ря 1 926 года. Однако эта первая советская программа, учитывающая состояние отече­ственной науки и промышленности, преду­сматривала в основном проведение ремон­та и восстановление старого корабельного состава и постройку главным образом под­водных лодок и торпедных катеров. Строи­тельство новых крупных кораблей не плани­ровалось.

При разработке перспективных планов кораблестроения в СССР принимались во внимание планы создания новых кораблей потенциального противника. В связи со стро­ительством во Франции для прибалтийских государств (Польши, Эстонии, Латвии) но­вых скоростных эсминцев летом 1927 года Н.И.Власьев сформулировал предложение о серийном «большом эсминце», необходи­мом для противостояния их усиливающимся флотам: стандартное водоизмещение 1750 т, скорость не менее 38 уз, вооружение — пять 100-мм, четыре 37-мм зенитных орудия, два пулемета и два трехтрубных 533-мм тор­педных аппарата.

В апреле следующего года, ввиду пред­полагаемого усилении румынского флота, начальник Оперативного управления УВМС В.К.Триандафилов направил начальнику Учебно-строевого управления (УСУ) УВМС директиву, в которой сообщал основные сведения для проектирования новых эсмин­цев для Черного моря. В основу директивы была положена докладная записка военмора Морского отдела штаба РККА А.П.Травиничева, в которой он сформулировал, по сути, оперативно-тактическое задание на разработку нового корабля.

Взяв за исходный образец ТТЭ новейше­го румынского эсминца «Marasti», А.П.Травиничев предложил достаточно высокие эле­менты эсминца для Черноморского флота: вооружение — шесть 4-дюймовых (102-мм) универсальных орудий, два 37-мм зенитных орудия и три трехтрубных торпедных аппа­рата калибра 533-мм. Корабль должен брать на борт 15—20 противолодочных глу­бинных бомб, 60—80 мин заграждения (в перегруз); желательным считался легкий са­молет-разведчик на стреле. Скорость хода при нормальном водоизмещении предус­матривалась 39—40 уз, район плавания полным ходом — 700 миль (на 18 ч хода). В записке автор предлагал осуществить «под­вод воздуха непосредственно к топкам кот­лов» (закрытое дутье в котельное отделение для повышения мощности РЭУ).

Рассмотрев докладную записку, Техупр УВМС еще более ужесточило требования для создания лидера. Оставив 40-узловую скорость, оно утвердило водоизмещение 1 750 т (с учетом ограниченных средств на постройку), увеличило артиллерийское во­оружение до восьми 102-мм орудий (в че­тырех спаренных установках, но универсаль­ных—лишь четыре из них), 12 37-мм зенитных орудий (в трех счетверенных установках). При этом количество торпедных аппаратов предлагалось уменьшить до двух.

Приняв эти требования за основу, уже в мае 1928 года Штаб РККА выдал УВМС за­дание на разработку эскизного проекта но­вых эсминцев. В соответствии с ним, воору­жение корабля должно было состоять из четырех—пяти 130-мм орудий и одного «аэро­орудия», двух—трех 533-мм трехтрубных торпедных аппаратов, 60—80 мин заграж­дения, скорость хода определялась величи­ной 40 уз на 700 миль.

В августе 1 928 года докладная с отзы­вом Техупра УВМС РККА поступила в НТК УВМС. На полученную докладную НТК со­ставил свой отзыв, в котором было выска­зано возражение против ограничения водо­измещения корабля в ущерб тактическим качествам и отмечена необходимость «предвидеть на Черном море возможность боя с легкими крейсерами противника». Ка­либр артиллерии устанавливался «не менее 130 мм с углом возвышения орудий 40°», количество орудий — четыре. Торпедное во­оружение усиливалось до четырех 533-мм трехтрубных аппаратов («3 тройных как ми­нимум»). В этом отзыве акцент делался на торпедном вооружении с некоторым ущер­бом для артиллерии. Однако требование по обеспечению 700-мильного района плава­ния полным ходом было отвергнуто, посколь­ку его выполнение привело бы к «чрезвычай­ному росту водоизмещения». По расчетам НТК, при расходе топлива 0,5 кг на 1 л.с. в час и удельном весе механизмов 15,5 кг/л.с. реально обеспечить дальность плавания 700 миль лишь 30-узловым ходом.

После таких оценок специалистов Техуп­ра и НТК УВМС задание было сформулиро­вано следующим образом:

«Эсминцы Черного моря имеют назна­чение:

действия против десанта противника в открытом море;

торпедные атаки главных сил неприятель­ского флота в открытом море и на позиции;

бои с неприятельскими лидерами и эс­минцами;

набеги на коммуникации противника;

постановка активных минных заграждений.

Учитывая, что нашим вероятным против­ником на Черном море являются а) румынс­кий флот и б) превосходящие силы флотов морских держав (главным образом, Анг­лии), новые эсминцы должны иметь:

1) большую скорость, чем у английских и французских лидеров и эсминцев;

2) достаточный район действий — для производства неожиданных атак противни­ка в районе Босфора и Констанцы и уклоне­ния от атак неприятельских крейсеров и эс­минцев;

3) мореходность, достаточную для Чер­ного моря при любой погоде;

4) артвооружение: 4—5 130-мм и «аэро»;

5) 6—9 торпедных труб для 21 -дюймо­вых торпед (2—3 тройных торпедных аппа­рата);

6) минное вооружение: 60—80 совре­менных мин;

7) приспособление для сброса противо­лодочных бомб;

8) параван-протектор;

9) приспособление для постановки дымзавес;

10) два прожектора;

11) желательно иметь приспособления для приема одного разведывательного гид­росамолета.

Если подсчет весов приведет к чрезмер­ному для эсминцев тоннажу, то возможны 4—5 четырехдюймовых орудий. Скорость хода и район плавания как основные ТТЭ для эсминцев Черного моря необходимо оставить указанными выше...».

Обсуждение ТТЭ эсминца состоялось в НТК УВМС 1 ноября 1928 года на «Особом совещании» под председательством наморси РККА Р.А.Муклевича. В этом представи­тельном совещании принимали участие ко­мандующий Балтийским флотом, председа­тель НТК, начальник Техупра, председатели и члены Кораблестроительной, Артиллерий­ской и Минной секций НТК, другие специа­листы. Что показательно, в докладах высту­павших не упоминалось слово «лидер», хотя обсуждались ТТЭ торпедно-артиллерийского корабля с увеличенным калибром артил­лерии и повышенной скоростью хода, то есть фактически лидера.

После бурных дебатов присутствующие постановили: НТК в трехмесячный срок со­ставить эскизный проект корабля, исходя из следующих данных: водоизмещение — око­ло 2000 т, скорость — около 40 уз, даль­ность плавания — не менее чем на 6 ч пол­ного хода. Особо было отмечено, что «при определении весов механизмов принять во внимание категоричное утверждение на­чальника Техупра, что "(удельный) вес ме­ханизмов (без фундаментов) должен быть принят 14 кг/л.с.", а не 15,5 кг/л.с., как ре­комендовал НТК. Артиллерийское вооруже­ние указывалось рассмотреть в варианте пять 130-мм и два 1 00-мм орудий, а тор­педное — два трехтрубных торпедных аппарата для 533-мм торпед. Интересно отме­тить, что в дискуссии обсуждался и тип бу­дущего корабля — эсминец или лидер.

При принятии этого постановления ко­мандующий Балтийским флотом М.В.Викто­ров впервые назвал проектируемый «эсми­нец для Черного моря» лидером эсминцев. 1 ноября 1928 г. было утверждено ТТЗ на его проектирование. Фактически, это ре­шение явилось отправной точкой создания лидеров в СССР и, одновременно, началом тернистого пути развития минных сил совет­ского ВМФ.

На Распорядительном заседании Сове­та Труда и Обороны 4 февраля 1929 года в соответствии с откорректированной кораб­лестроительной программой было принято постановление о строительстве трех новых «эсминцев для Черного моря».

Эскизное проектирование «40-узлового эскадренного миноносца Черного моря» выполнялось конструкторским бюро Кораб­лестроительной секции НТКМ под общим руководством председателя секции кораб­лестроительного инженера Ю.А.Шиманского, окончившего Морское техническое учи­лище в Кронштадте в 1905 году, Морскую академию в 1910 и работавшего в 1916— 1925 годах заведующим судостроительной технической конторой Путиловской (с 1922 го­да — Северной) судостроительной верфи.

Проект был разработан в установлен­ный срок — чертежи общего расположения подписаны Д.Е.Таировым 11 марта 1929 го­да. По предварительным результатам разработки проекта от Морских сил морей были получены отзывы, в числе которых пред­ставлены проработки РВС Морских сил Чер­ного моря. В них была указана необходи­мость иметь на таком корабле пять 130-мм орудий и обеспечить скорость хода 42 уз. Отзывы были рассмотрены в УВМС и НТКМ. С учетом результатов рассмотрения КБ Ко­рабельной секции завершило эскизный про­ект, который был обсужден 1 6 сентября на совещании, проводившемся председате­лем НТКМ П.Ю.Орасом. В протоколе со­вещания были указаны следующие ТТЭ: во­доизмещение эсминца 21 00 т, район пла­вания — не менее 250 миль полным ходом, осадка не более 1 2 футов (3,66 м); само­лет необходим, желательна катапульта; обя­зательны бомбосбрасыватели. Начальник ТУ ВМС Н.И.Власьев согласился отнести его к классу лидеров, но высказался за созда­ние однотипных эскадренных миноносцев для Балтийского и Черного морей с заданными ТТЭ. Проект рассматривался в октябре 1929 года на пленуме НТК и на совещании в НТК. По результатам обсуждения был при­нят протокол, где рекомендовалось принять «эскадренный миноносец типа 2100 т (про­ект НТК)». Но решение о строительстве ко­раблей подобного типа задерживалось: после сокращения на 26,5% бюджета ВМС на кораблестроение, вопрос о строитель­стве новых эсминцев «повис в воздухе». И лишь когда в январе следующего года пра­вительство рассмотрело вопрос о восста­новлении уровня финансирования «морского судостроения», начальник Морских сил (наморси) РККА Р.А.Муклевич одобрил его на заседании НТКМ в апреле 1 930 года.

В июле того же года наморси предста­вил «эскизный проект эсминца для Балтийс­кого и Черного морей» на утверждение пред­седателю РВС СССР наркому по военным и морским делам К.Е.Ворошилову. В проекте эсминец был представлен следующими ос­новными ТТЭ: пять 130-мм орудий, четыре 37-мм зенитных автомата, четыре 1 2,7-мм пулемета, два 533-мм трехтрубных торпед­ных аппарата, 80 мин образца 1 926 года в перегрузку, 20 глубинных бомб, параваны и самолет-амфибия; водоизмещение при нормальной нагрузке — 21 00 т, скорость хода — 40 уз на 6 ч.

На выбор основных тактико-технических элементов новых эсминцев повлияли особые обстоятельства: требовалось существенно усилить в короткие сроки весьма слабые миноносные силы на Черном море, не за­бывая потребностей Балтийского театра. На обоих морях остро ощущался и недостаток в легких крейсерах, строительство которых в 1-й пятилетке не представлялось возмож­ным. С переводом достроенного в 1928 году крейсера «Профинтерн» на Черное море ко­раблей этого класса на Балтике не осталось, поэтому новые эсминцы должны были быть быстроходными и поддерживать, в качестве лидеров, серийные «новики».

В то время соотношение корабельного состава флотов причерноморских госу­дарств было для наших Морских сил осо­бенно неблагоприятным. После уничтоже­ния летом 1918 года ряда кораблей Черно­морского флота в Новороссийске, увода осенью 1 920 года значительной части фло­та в Стамбул (а затем — в Бизерту), вывода из строя интервентами и белогвардейцами многих из оставшихся кораблей, Морские силы Черного моря (МСЧМ) практически прекратили свое существование. В резуль­тате принятия ряда мер по их восстановле­нию в 1 930 году в составе МСЧМ было все­го восемь надводных кораблей основных классов, в том числе один линейный корабль «Парижская коммуна», два легких крейсе­ра — «Червона Украина» и «Профинтерн», пять «новиков» и один устаревший сторо­жевой корабль.

Румыния предполагала ввести в состав своих ВМС в 1 930 году два больших эсмин­ца («Regele Ferdinand» и «Regina Maria»), строившихся в Италии. Они имели воору­жение из пяти 1 20-мм, одного 76-мм ору­дия, двух 40-мм зенитных автоматов, двух пулеметов, двух 533-мм трехтрубных тор­педных аппаратов, 50 мин; стандартное во­доизмещение составляло 1 900 т, скорость хода — 35 уз. Ранее, в 1 925 году, румынс­кий флот пополнился двумя приобретенны­ми в Италии эсминцами типа «Nibbio», по­строенными в 1 91 8—1919 годах и модер­низированными там же в 1 926—1927 годах (вооружение: четыре 1 20-мм и два 76-мм орудия, два пулемета, два 450-мм двух­трубных торпедных аппарата, водоизмеще­ние — 1430 т, скорость хода — 34 уз).

Турция заказала на итальянских верфях четыре эсминца с 1 20-мм артиллерией, водоизмещением 1 250 т и скоростью хода 36—38 уз. Закладка их планировалась в 1930, а вступление в строй — в 1932 году.

На Балтике намечалось вступление в 1930 году в состав ВМС Польши двух эс­минцев («Wicher» и «Burza»), строившихся во Франции (типа «Bourrasque»). Они име­ли вооружение из четырех 130-мм и двух 47-мм орудий, четырех пулеметов, двух 533-мм трехтрубных торпедных аппаратов, 60 мин, водоизмещение — 1540 т, скорость хода — 33 уз.

В феврале 1 930 года командование РККФ одобрило первый вариант эскизного проекта «эсминца-торпедоносца». Но через два месяца, в апреле, произошел настоя­щий погром НТКМ. ОГПУ, предъявив нео­боснованные обвинения во вредительстве, арестовало начальника Техупра Н.И.Власьева, председателя артиллерийской секции НТК Г.Н.Пелля, минной — Ю.Ю.Кимбара, подводного плавания — А.Н.Гарсоева и дру­гих ведущих специалистов. Эти аресты еще более ослабили проектные возможности НТК.

Тем не менее, на основе проведенных исследований в мае 1930 года ВМС РККА выдали промышленности заказ и ТТЗ на про­ектирование будущих лидеров. Вместе с тем, артиллерийское вооружение их, первона­чально заложенное в задание, было призна­но слабым, так как оно не отвечало требо­ваниям времени: французские лидеры вооружались пятью 130-мм орудиями, а ита­льянские — шестью 120-мм. Эти корабли были значительно сильнее и быстроходнее наших «новиков». Оценивая складывающу­юся ситуацию, РВСС решил форсировать закладку новых эсминцев-лидеров и 1 3 ию­ня 1 930 года постановил включить в пяти­летнюю программу усиления МС РККА по три новых эсминца для Балтийского и Чер­ного морей.

Рассмотрение проекта на заседании РВСС состоялось 3 августа 1930 года. Про­ект лидера, предусматривавший вооруже­ние его новыми 130-мм орудиями завода «Большевик», докладывал председатель НТКМ П.Ю.Орас. По результатам обсуж­дения доклада начальнику Штаба РККА совместно с наморси было поручено еще раз пересмотреть, с привлечением конст­рукторов, работавших над эскизным про­ектом, возможность повышения отдельных тактических качеств эсминца: увеличения скорости, усиления зенитного артиллерийс­кого и торпедного вооружения, а также снаб­жения его самолетом.

Итоги работы комиссии под председа­тельством начальника Штаба РККА Б.М.Ша­пошникова были рассмотрены 13 августа 1930 года на заседании РВСС, проведен­ном совместно с наморси Р.А.Мукпевичем, при участии представителей Техупра, НТКМ и конструкторов. Были обсуждены все четы­ре поставленных вопроса: повышение ско­рости хода эсминца до 42 уз, усиление зе­нитной артиллерии, торпедного вооружения и целесообразность установки катапульты для самолета. На основании состоявшего­ся на нем всестороннего обсуждения было принято постановление, которым был одоб­рен эскизный проект эсминца для Черного и Балтийского морей и согласованы некото­рые спорные вопросы: из величины перво­начально определенного водоизмещения (2100—2600 т) не выходить, чтобы не удо­рожать эти корабли и не удлинять сроки их строительства; зенитную артиллерию уси­лить — заменить два 37-мм автомата (из че­тырех) двумя 76-мм орудиями; количество торпедных аппаратов не увеличивать, но заменить трехтрубные аппараты четырехтрубными, что усилит залп до восьми тор­пед. По принятому решению эсминцы должны были иметь следующие основные ТТЭ: во­оружение — пять 130-мм орудий, два 76-мм зе­нитных орудия, два 37-мм зенитных автома­та, четыре 12,7-мм пулемета, два 533-мм четырехтрубных торпедных аппарата, 20 глубинных бомб и 80 мин заграждения об­разца 1926 года (принимались в перегруз), один гидросамолет-разведчик; водоизмеще­ние при нормальной нагрузке — 2100 т, при полной — 2600 т; полная скорость хода при нормальной нагрузке 40—41 уз на 6 ч хода.

Изменения нагрузки масс, необходимые для усиления артиллерийского и торпедного вооружения, предлагалось компенсировать за счет исключения предусмотренной зада­нием катапульты, которая не является безус­ловно необходимой и вызывает ряд сомне­ний, а корабельный гидросамолет спускать на воду и поднимать с воды стрелой. По вопросу увеличения скорости хода согла­сия между Штабом РККА и УВМС достигну­то не было. Предложение Штаба РККА было добиться увеличения скорости за счет сокра­щения массы корпуса и оборудования, а так­же самих механизмов; наморси же предла­гал на первой серии этих эсминцев ограни­читься принятой в проекте скоростью, а по получении необходимого опыта в следую­щей серии добиваться ее увеличения.

РВСС поручил Всесоюзному объедине­нию судостроительной промышленности («Союзверфь») представить и доложить к 1 но­ября того же года общий (то есть техничес­кий) проект нового эсминца, а о сроках за­кладки кораблей этого типа представить особый доклад. Срок готовности четырех эс­минцев (по два для Балтийского и Черного морей) установили 1 8 месяцев после утвер­ждения общего проекта. Наморси было по­ручено принять меры к своевременному обеспечению этих эсминцев необходимым вооружением.

Разработку проекта поручили Бюро спе­циального проектирования судов (БСПС), организованному на базе Технического бюро Северной судостроительной верфи (ССВ) и размещавшемуся за ее пределами, в здании бывшей Коломенской пожарной и полицейской части (у Старо-Калинкина мо­ста через Фонтанку).

Разработкой общего проекта руководил заместитель заведующего БСПС инженер-кораблестроитель В.А. Никитин, окончивший Ленинградский политехнический институт (Л ПИ) в 1935 году и имевший к тому време­ни опыт конструкторского обеспечения дос­тройки и восстановительного ремонта «но­виков» на ССВ, а также проектирования пер­вых СКР советской постройки типа «Ураган», начатых постройкой в 1927 году. Ответ­ственным исполнителем конструкторских работ по проекту эсминца был руководи­тель группы легких быстроходных кораблей инженер-кораблестроитель П.О.Трахтенберг, окончивший тот же институт в 1 929 го­ду. Главная энергетическая установка для но­вых эсминцев разрабатывалась в Техничес­ком бюро ССВ под руководством опытного специалиста, инженер-механика А.В.Спе­ранского, окончившего Петербургский тех­нологический институт в 1 906 году, актив­ного участника создания «Новика» и серий­ных кораблей этого типа, а также СКР типа «Ураган». Наблюдение за проектировани­ем от Комиссии по наблюдению и приемке кораблей (Комнаба) ВМС возглавлял стар­ший приемщик по кораблестроительной ча­сти А.Э.Цукшвердт.

По докладу В.А.Никитина общий проект эсминцев для Балтийского и Черного морей был утвержден Постановлением РВС от 7 декабря 1930 года. Состав вооружения был сохранен по утвержденному эскизному про­екту, водоизмещение при нормальной на­грузке увеличено до 2250 т, при полной — до 2740 т, полная скорость хода при нор­мальной нагрузке на 6 ч хода установлена не менее 40,5 уз. Этим же постановлением срок постройки трех эсминцев (1-й серии) был установлен 22 месяца.

Одновременно ВСНХ СССР поручалось: обеспечить постройку трех эсминцев для Черного моря в установленный срок путем своевременного выполнения заводами («Союзверфи» и других объединений) заказов на вооружение, механизмы и оборудование для этих эсминцев, при постройке широко исполь­зовать новые технические решения — легкие сплавы, электросварку, с привлечением в необходимых случаях иностранной техниче­ской помощи; обеспечить для постройки им­порт необходимого количества никеля; на­ладить выполнение крупного стального ли­тья высокого качества на одном из заводов СССР. 9 января 1 931 года нарком по воен­ным и морским делам К.Е.Ворошилов одоб­рил предложение УВМС «о необходимости, по соображениям производственного по­рядка и обеспечения мобготовности, рас­пределить постройку трех эсминцев 1 -и се­рии между Севером и Югом: один — на ССВ и два — на Никгосзаводах».

18 января того же года приказом прав­ления «Союзверфи» было объявлено об организации первого в стране хозрасчет­ного Центрального конструкторского бюро спецсудостроения (ЦКБС), входящего в со­став «Союзверфи», где предусматривалось сосредоточить выполнение всех проектно-конструкторских работ по военному кораб­лестроению, и подчиненного непосредствен­но правлению. Начальником ЦКБС назна­чили Я.А.Саука, заместителем начальника и главным инженером бюро — В.А.Никити­на. Одной из основных задач нового кол­лектива был выпуск рабочих чертежей и тех­нической документации для обеспечения строительства будущих советских лидеров, которое намечалось начать с 1 932 года.

ЦКБС было создано на базе БСПС, с усилением его конструкторами из техбюро ССВ, Балтийского завода и завода им. А.Марти. Наряду с инженерами и техника­ми, начальниками отделов и секций ЦКБС наставниками младшего поколения конст­рукторского состава нового коллектива были конструкторы-проектировщики с мно­голетним опытом работы по созданию эс­минцев, крейсеров и линкоров. Среди пос­ледних следует отметить: М.П.Богомолова, который начал свою трудовую деятельность еще в 1 91 1 году чертежником судострои­тельного отдела Путиловского завода пос­ле окончания технического училища при этом заводе, в 1912—1918 годах он работал на Путиловской верфи, зарекомендовал себя непревзойденным мастером разработки те­оретических чертежей и общего располо­жения; П.П.Липина, начавшего работать в 1901 году учеником чертежной конторы Санкт-Петербургского военного порта пос­ле окончания Портовой школы (техническо­го училища), затем — чертежником техни­ческой конторы, позднее, в 191 2— 191 9 го­дах, судостроительного отдела Путиловского завода на Путиловской верфи.

Так как в ЦКБС одновременно выполня­лось еще несколько заказов (обеспечение завершения испытаний головного СКР «Ура­ган» и строительства серийных кораблей того же типа, проектирование и обеспече­ние строительства быстроходных тральщи­ков, а также ряд других работ), было приня­то решение о присвоении каждому из про­ектов новых кораблей условных номерных шифров. Проекту эсминца-лидера для Бал­тийского и Черного морей присвоили номер 1 — с него в отечественном судостроении началась нумерация проектов, действую­щая до настоящего времени.

В представленном осенью 1931 года YBMC комплексном плане строительства ВМС РККА на 1932-1935 годы среди но­вых кораблей значилось уже 14 лидеров эс­кадренных миноносцев. На всю корабле­строительную программу запрашивалось 1 400 млн. руб.

Установленный при утверждении обще­го проекта эсминца срок постройки трех кораблей этого типа (22 месяца) оказался нереальным, так как был определен без уче­та реальных возможностей судостроитель­ной отрасли и ее внешних контрагентов. Многие заводы страны, не входившие в со­став «Союзверфи», либо не принимали ее заказов, либо не соглашались на заданные сроки поставок. Организация строительства таких кораблей затрагивала всю структуру государственной промышленности и требо­вала соответствующих изменений. Для обес­печения их постройки ставился также воп­рос о закупке за рубежом стали не только для головного корабля, но и для серийных, хотя еще в конце 1931 года от применения импортной стали было решено отказаться ввиду выявившейся возможности разместить заказ на Мариупольском металлургическом заводе.

Создание в нашей стране в годы 1 -и пя­тилетки (1 928—1 932 годы) мощной промыш­ленности потребовало коренной перестройки управления народным хозяйством. В ян­варе 1932 года на основе ВСНХ были со­зданы народные комиссариаты (наркоматы) тяжелой, легкой и лесной промышленности. Наркомом тяжелой промышленности стал бывший председатель ВСНХ Г.К.Орджони­кидзе.

22 февраля 1 932 года СТО принял по­становление «По строительству ВМС РККА на 1 932 г.», которым предписывалось зало­жить три лидера эскадренных миноносцев. Корабли планировалось ввести в строй к концу 1 933 года. По этому постановлению были начаты постройкой три корабля: два из них, получивших наименования «Моск­ва» и «Харьков», заложили в октябре на за­воде им. А.Марти в Николаеве, а один — «Ленинград» — в ноябре на ССВ в Ленин­граде.

Во время строительства «эскадренных миноносцев для Черного и Балтийского мо­рей» они были отнесены к подклассу лиде­ров. До известной степени такая переклас­сификация являлась натяжкой, так как по многим своим тактико-техническим элемен­там эти корабли соответствовали ТТЭ но­вейших зарубежных эскадренных минонос­цев. Однако по некоторым элементам лиде­ры превосходили зарубежные образцы. По сравнению с «новиками» (все еще оставав­шимися в составе ВМС РККА) новые лидеры советского ВМФ производили впечатление гораздо более сильных кораблей во всех отношениях, и их переклассификация в то время не вызывала возражений.

В июне 1932 года Техническое управле­ние ВМС утвердило представленные ЦКБС-1 (как с начала 1932 года, с образованием в составе «Союзверфи» еще двух централь­ных специализированных бюро, — ЦКБС-2 и ЦКБС-3 — стало называться ЦКБС) черте­жи общего расположения эсминца-лидера проекта 1, спецификации по корпусу и уст­ройствам, механической части, вооруже­нию, защите и системам этого корабля.

Между тем флоты ведущих морских дер­жав в середине 1930-х годов стояли на по­роге очередного качественного обновления. Такая перспектива вызывала обоснованные сомнения в правильности принятых Морс­кими силами РККА решений по строитель­ству флота. В центральном аппарате YBMC РККА, военно-морских научно-исследова­тельских институтах, в Военно-морской ака­демии и в отдельных проектных бюро про­мышленности началась целенаправленная работа по выбору типов кораблей будуще­го «большого» флота и проработка их ос­новных тактико-технических элементов.

Новым кораблям нашли место в класси­фикации, уже существовали проекты лиде­ров, они уже были заложены, а в советской военно-морской доктрине все еще не было четко определено их назначение. Пожалуй, впервые в отечественной военно-морской стратегии роль лидеров нашла отражение в «Основных соображениях по развитию ВМС РККА на вторую пятилетку (1933— 1937 гг.)». В пункте 5 этого документа, где определялись задачи флота для придания устойчивости всей системе морской оборо­ны СССР, а также для успешной борьбы с противолодочными средствами противника, предполагалось использование крупных надводных кораблей, в том числе эсминцев-лидеров, или, как их иногда называли, тор­педоносцев-лидеров. Особенно это счита­лось важным по условиям ведения боевых действий на Дальнем Востоке и Черном море. Поэтому согласно расчетам УВМС, в ходе выполнения программы 1 933—1937 го­дов планировалось достроить три заложен­ных лидера и заложить еще семь единиц (три для Черного моря и по две — для Балтики и Дальнего Востока).

11 июля 1933 года СТО при СНКСССР принял постановление «О программе военно-морского судостроения на 1933—1938 гг.», явившейся второй программой развития со­ветского ВМФ. Постановление СТО обязы­вало развернуть реализацию программы под личной ответственностью наркома тя­желой промышленности Г.К.Орджоникидзе. Подтверждался, в частности, план построй­ки 10 лидеров эсминцев и передачи ВМС из этого количества пяти единиц до 1 января 1936 года. Вступление в строй всех трех ли­деров первой серии предусматривалось в 1934 году.

Этим документом намечались конкрет­ные задания по развитию, прежде всего, смежных отраслей промышленности — турбо- и дизелестроения, металлургии, элект­ротехнической и приборостроения. Прави­тельство обязало Наркомтяжпром СССР в двухнедельный срок представить план изго­товления промышленностью необходимого для строящихся кораблей артиллерийского и минно-торпедного оружия, приборов уп­равления огнем, оптики и средств связи. Многое из этого вооружения и оборудова­ния планировалось установить на строив­шихся лидерах.

Вместе с тем реализация этой програм­мы выявила допущенную при ее принятии пе­реоценку возможностей отечественной про­мышленности, недостаточную интенсив­ность развития ее мощностей и отставание капитального строительства (особенно — на Дальнем Востоке). По настоянию НТК УВМС, для строительства трех лидеров второй серии было решено откорректировать проект 1 с применением кронштейнов гребных ва­лов (вместо принятых на лидерах первой се­рии длинных выкружек) и более полных об­водов кормовой оконечности; откорректиро­ванному проекту присвоили новый номер 38. 5 октября 1934 года на ССВ в Ленинграде по этому проекту заложен головной лидер «Минск» второй серии. 15 января 1935 года в Николаеве заложили еще два лидера этой серии — «Киев» и «Тифлис». Однако планы — планами, а действительность отражала реальные возможности отечественного судо­строения. В начале 1936 года комиссия за­местителя председателя СТО и СНК, пред­седателя Госплана СССР В.Н.Межлаука кон­статировала неблагополучное положение с выполнением кораблестроительной про­граммы 2-й пятилетки. Стало ясно, что за оставшиеся два года эта программа не бу­дет выполнена.

В действительности планы строительства новых кораблей выполнялись менее чем на 50%. Так, лидеры типа «Ленинград», кото­рые были заложены еще в 1 932 году в счет 1 -и пятилетки, превратились в «долгострой», хотя головной корабль сошел на воду в но­ябре 1 933 года.

Естественные трудности, с которыми при проектировании и постройке лидеров столк­нулись отечественная наука и промышленность, заставили искать возможности зака­за кораблей за границей.

Первые предварительные переговоры о заказе проекта «обычного» лидера, нача­тые начальником Технического управления УМС РККА А.К.Сивковым во время его оче­редной командировки в Германию и Италию в 1 93 1 году, позволили выяснить, что италь­янцы склонны предусматривать броневую за­щиту лишь для сравнительно крупных кораб­лей, какими неизбежно становятся «океанс­кие разведчики». Заодно включенным в состав его группы командированным спе­циалистам УВМС и промышленности уда­лось тогда ознакомиться с проектными ма­териалами итальянских фирм «Ансальдо» и «Одеро-Терни-Орландо».

Поскольку отечественная военно-морс­кая оперативная мысль в то время не рас­сматривала вопросов боевого использова­ния лидеров и других сил флота в океане, оставалось возможным создание неброни­рованных кораблей этого подкласса. Поли­тическое сближение СССР с Францией в середине 1930-х годов способствовало началу с 1934 года переговоров Главморупра НКТП и УВМС РККА с известными французскими фирмами «Шантье де Франс» и «Фиэ Лилль» о поставке главной энергети­ческой (по терминологии того времени — машинно-котельной) установки лидера типа «Fantasque» и технической помощи при про­ектировании нового лидера ВМС РККА. Од­нако высокая цена, запрашиваемая ими, ко­торая не укладывалась в выделяемые для этой цели ассигнования, заставила отка­заться от продолжения переговоров и об­ратиться к итальянскому опыту.

Переговоры с итальянскими фирмами начались в 1935 году. Сотрудничество с Италией в области военного кораблестро­ения и морского оружия проходило доволь­но успешно. Однако переговоры по лидеру с фирмами «Ансальдо» и «Адриатические верфи» не дали положительных результатов из-за большой цены, которую они запроси­ли. Согласие на основе приемлемых усло­вий было достигнуто с фирмой «Одеро-Тер­ни-Орландо» (ОТО), которая запросила за проектирование и постройку корабля и тех­ническую помощь при постройке в СССР второго корабля того же типа меньше, чем французские фирмы только за ГЭУ и техни­ческую помощь.

Итальянцы тем самым получили замеча­тельную возможность поэкспериментиро­вать за счет СССР: спроектировать и пост­роить по нашему ТТЗ корабль и проверить на нем свои конструкторские решения и так­тические концепции, которые затем можно было бы без дополнительных затрат внедрить в своей стране. В то же время и наши специалисты рассматривали этот лидер как свое­образный экспериментальный корабль с вы­сокими скоростными качествами. Предпо­лагалось, что такой лидер станет прототи­пом для серийной постройки таких кораблей на отечественных верфях.

В сентябре 1 935 года в Ленинграде был подписан договор между «Судопроектом» (конструкторским бюро по транспортному судостроению, уполномоченному Главморпромом НКТП для его оформления) и фирмой «Одеро-Терни-Орландо» на проектирование и постройку «быстроходного разведчика», разработку рабочей конструкторской до­кументации для постройки идентичных кораб­лей в СССР с оказанием техпомощи. После утверждения договора 11 сентября того же года вышло постановление СТО о построй­ке в Италии лидера «И» (как его условно назвали); позднее этому кораблю было при­своено наименование «Ташкент», а проек­ту — номер 20. Тем же постановлением НКТП было предложено построить на заво­дах Главморпрома второй лидер по черте­жам итальянской фирмы «Орландо», вклю­чив начало работ в план 1 936 года.

Отсутствие в 1930-х годах убедитель­ных подтверждений практической возмож­ности создания бронированного лидера не стало препятствием для экзотических пред­ложений проектантов. Идея «бронированного лидера» М.А.Петрова все еще блуж­дала в умах моряков. Предэскизный проект такого корабля кораблестроительная сек­ция НИИ ВК разработала в 1 935 году. Па­раллельно ЦКБС-1 представило свой вари­ант проекта такого корабля. У промышлен­ности были свои взгляды на этот тип лидера. В итоге предэскизный проект был разрабо­тан ЦКБС-1 в пяти вариантах и представлен 23 декабря 1935 года в Отдел кораблестро­ения УМС РККА.

Для дальнейшего проектирования был рекомендован наиболее оптимальный вари­ант «бронированного лидера», проекту ко­торого присвоили номер 24.

В связи с большой, как считалось в 1930-х годах, вероятностью нападения Японии на СССР Политбюро ЦК ВКП(б) 21 января 1936 года одобрило предложение наркома обороны К.Е.Ворошилова об усилении Даль­невосточной армии и Тихоокеанского фло­та. На основании этого решения 3 февраля 1936 года вышло постановление СТО «О морском судостроении на Дальнем Восто­ке». В постановлении, в частности, отмеча­лось: «В целях скорейшего создания надвод­ного боевого флота на Тихом океане фор­сировать постройку эсминцев, исходя из задачи введения в строй в 1 937 г. шести эс­минцев и двух эсминцев-лидеров».

В соответствии с этим постановлением, после завершения формирования на стапе­лях Николаевского госзавода им. А.Марти корпусов лидеров «Киев» и «Тифлис», они были вновь разобраны на транспортировоч­ные секции и отправлены железнодорожны­ми эшелонами в Комсомольск-на-Амуре, на строящийся там с 1 932 года Амурский су­достроительный завод, где в том же году оба корабля были перезаложены в строительных доках первого эллинга «В».

После обсуждения в Политбюро ЦК ВКП(б) и в СТО при СНК СССР правитель­ственным постановлением «О программе крупного морского судостроения» 26 июня 1 936 года СНК СССР утвердил представ­ленную начальником Морских сил РККА В.М.Орловым перспективную программу развития флота на период до 1 947 года, которой предусматривалось завершение строительства шести лидеров эсминцев типа «Ленинград» — по два для Тихоокеанского, Балтийского и Черноморского флотов.

Для исключения «излишнего разнообра­зия в строящихся кораблях» в качестве ли­деров нового типа предусматривалось даль­нейшее строительство кораблей этого под­класса по «итальянскому» проекту фирмы «Орландо» (идентичных заказанному на этой фирме и подлежащему закладке в ян­варе 1 937 года лидеру). По нему предпо­лагалось заложить 11 лидеров нового типа «И», в том числе для Тихоокеанского флота четыре единицы, Балтийского —три, Черно­морского — две и Северного — также две.

В конце 1 936 года было принято реше­ние об образовании на базе НКТП нового наркомата оборонной промышленности (НКОП), в подчинение которому передали предприятия и организации судостроитель­ной и других оборонных отраслей, которым были присвоены новые условные номера. ЦКБС-1 было переименовано в ЦКБ-17.

После смены в результате политических репрессий в мае—июле 1 937 года коман­дования Морских сил РККА и руководства НКОП, утвержденная в 1936 году програм­ма подверглась критическому пересмотру. На основании анализа событий в Испании (выявивших неспособность наших Морских сил обеспечить перевозки военных грузов для поддержки республиканских войск в условиях блокадных действий итальянского флота), а также с учетом возникновения очагов второй мировой войны в Европе и на Дальнем Востоке в результате открытой агрессии Германии, Италии и Японии, но­вым командованием флота был подготов­лен обновленный «План строительства бо­евых кораблей МС РККА». Он был разра­ботан для рассмотрения на заседании Комитета обороны (КО) при СНК СССР (за­менившему с апреля 1937 года СТО) в виде доклада Комиссии под председательством наркома обороны К.Е.Ворошилова.

 

План строительства лидеров по «Программе крупного морского судостроения 1936 года»

Тип корабля и стандартное водоизмещение	Всего предполагалось построить	В том числе для флотов
Тихоокеанского	Балтийского	Черноморского	Северного
тип «Ленинград», 2021 т.	6	2	2	2	-
Новый тип, 2790 т.	11	4	3	2	2
Итого	17	6	5	4	2

 

План, представленный в докладе, пре­дусматривал более обоснованное перерас­пределение корабельного состава между флотами, с учетом перспектив развития ВМС вероятных противников на соответствующих военно-морских театрах и характера основ­ных оперативных задач советских Морских сил на каждом из них. Общий объем ново­го кораблестроения, по сравнению с про­граммой 1936 года, увеличивался в 1,5 раза, в том числе количество лидеров — до 20 единиц.

Принятым по этому докладу постанов­лением КО при СНК СССР от 13/15 авгус­та 1937 года «О строительстве боевых ко­раблей для МС РККА» в части лидеров от­мечалась необходимость продолжения строительства кораблей типа «Ленинград» впредь до разработки нового проекта.

Новая десятилетняя программа военно­го кораблестроения 1 937 года предусмат­ривала построить, наряду с другими кораб­лями, 20 новых лидеров проекта 48.

Постановлением ЦИК и СНК СССР от 30 декабря 1937 года был образован са­мостоятельный наркомат ВМФ (НК ВМФ). Его создание объективно отражало повы­шение роли флота в системе Вооруженных Сил страны.

В связи с перегрузкой коллектива ЦКБ-17 работами по созданию крейсеров проекти­рование лидеров проекта 48 по новому ТТЗ в 1939 году поручили конструкторскому бюро завода № 198 (Николаевский судо­строительный завод им. А.Марти); главным конструктором этого проекта был назначен молодой инженер В.А.Рыбалка. Проект 48 явился дальнейшим развитием проекта 38с увеличением стандартного водоизмещения корабля до 2350 т и полной скорости хода до 42 уз. На его разработку оказало боль­шое влияние ознакомление конструкторов завода с документацией лидера «Ташкент», его старались сделать как можно более по­хожим и близким к этому кораблю, в том числе и по внешнему виду, применив обте­каемую форму надстроек. Вместе с тем, в проекте 48 сохранили трехвальную главную энергетическую установку, применив новые главные турбозубчатые агрегаты, унифици­рованные с ГТЗА новых серийных эсминцев проекта 30.

В начале 1939 года НКОП разделили на четыре отраслевых наркомата: указом Президиума Верховного Совета СССР от 11 января 1939 года был образован На­родный комиссариат судостроительной промышленности (НКСП), объединивший более 20 крупных предприятий — НИИ, ЦКБ, заводов; первым наркомом судостроитель­ной промышленности назначили бывшего заместителя наркома оборонной промыш­ленности И.Т.Тевосяна. Главной задачей НКСП стала реализация представленного коман­дованием ВМФ проекта «Программы строи­тельства боевых кораблей и вспомога­тельных судов ВМФ на 1938—1945 гг.», от­корректированного по замечаниям КО. По лидерам она не содержала изменений по сравнению с планом 1937 года.

В апреле того же года наркомом ВМФ был назначен флагман 2 ранга Н.Г.Кузнецов. 6 августа того же года он представил в пра­вительство проект переработанного 10-лет­него плана строительства кораблей ВМФ, предусматривающий создание в течение 1940—1947 годов сильных флотов на всех четырех морских театрах СССР с учетом на­личия на них в этот же период ВМС вероят­ных противников и прогнозирования их раз­вития. По мнению наших военно-морских стратегов, этот план в большей степени, чем все предыдущие планы и программы, отве­чал принципу тактической целесообразно­сти. По нему к концу 1947 года намечалось иметь около 700 боевых кораблей основ­ных классов общим водоизмещением око­ло 2 600 тыс. т. Количество лидеров по нему увеличивалось до 36 единиц.

Выполнение плана предусматривалось в два этапа: пятилетний план военного судостроения (1938—1942 годы) и пятилетняя программа строительства кораблей ВМФ (1943—1947 годы). На первом этапе, к кон­цу 1942 года намечалось довести общее ко­личество лидеров до 1 6 единиц. Планы за­казов ВМФ на 1939 и 1940 годы преду­сматривали ежегодную закладку трех ко­раблей этого подкласса.

В план проектирования на 1940— 1941 го­ды включили проект 47 (бронированный ли­дер эсминцев), окончательный облик кото­рого еще не прояснился. Разработка проекта после уточнения и утверждения ТТЗ поруча­лась ЦКБ-17, технический проект предпо­лагалось завершить в IV квартале 1940 го­да; руководителем его разработки был на­значен Н.В.Брезгун. Стоимость проектных работ оценивалась в 2 млн. 600 тыс. руб.

Рассмотрев проект 48, КО при СНК СССР при утверждении 1 3 июля 1939 года эскизного проекта лидера постановил счи­тать эти корабли временным типом и обязал НКСП разработать по заданию ВМФ про­ект нового лидера, не уступающего по сво­им элементам иностранным кораблям этого подкласса. По решению НК ВМФ и НКСП для разработки основных требований к бу­дущим лидерам и эсминцам была создана комиссия под руководством начальника ка­федры тактики Военно-морской академии вице-адмирала С.П.Ставицкого. Для реше­ния задач вывода эсминцев в торпедную атаку, их поддержки артиллерийским огнем, охранения главных сил эскадр и активных минных постановок Комиссия предложила создавать бронированные корабли проме­жуточного типа между лидерами и легкими крейсерами — с артиллерией главного ка­либра из десяти 130-мм орудий в легких двухорудийных башенных установках и 36-узловой скоростью хода. Бронирование ко­рабля намечалось минимальным (броневой пояс — 50 мм, носовой траверз — 1 20 мм для ведения боя на острых курсовых углах, броневая палуба — 25 мм), что должно было защитить его жизненно важные части от поражения 130-мм снарядами.

План закладки 1939 года предусматри­вал начало строительства трех лидеров проекта 48. Корабли проекта 47 намеча­лось строить после завершения строитель­ства серии лидеров проекта 48.

Головному лидеру, заложенному на заводе № 198 в Николаеве 29 сентября 1939 года, присвоили наименование «Киев» (строившемуся в Комсомольске-на-Амуре кораблю проекта 38 25 июля 1938 года было присвоено имя «Орджоникидзе»). В декабре того же года здесь началось строи­тельство второго корабля — «Ереван» («Эривань»), а на заводе № 190 в Ленинграде — третьего («Сталинабад»). Были заказаны и планировались к постройке на трех заво­дах еще семь кораблей: на заводе №198 — три («Петрозаводск», «Очаков», «Пере­коп»), на заводе № 190 — два («Ашхабад», «Алма-Ата») и на заводе № 402 в Молотовске —два («Архангельск», «Мурманск»).

В соответствии с планом военного ко­раблестроения, откорректированным по по­становлению Комитета Обороны от 9 янва­ря 1940 года, в этом году в постройке долж­ны были находиться 1 2 кораблей проектов 47 и 48. Так как прежний план предусматри­вал сдачу в 1942 году шести лидеров про­екта 48 (фактически были заложены только три корабля), по новому проекту 47 следо­вало заложить шесть бронированных лиде­ров.

Но 19 октября 1940 г. СНК СССР и ЦК ВКП(б) приняли постановление «О плане военного судостроения на 1941 г.». По стро­ительству лидеров там указывалось:

«Новых закладок лидеров эсминцев не производить. Лидер эсминцев "Сталина­бад", заложенный на заводе № 190, пост­ройкой прекратить. Находящиеся в построй­ке на заводе № 198 два лидера эсминцев "Киев" и "Ереван" строительством продол­жать, со сдачей одного в III квартале и вто­рого в IV квартале 1942 года». Тем не ме­нее, в план проектирования боевых кораб­лей на 1941 год включили разработку эскизного проекта 47, наметив поручить его либо ЦКБ-32, либо КБ завода № 198 со сроком окончания в октябре того же года.

Таким образом, из запланированных и заложенных в 1932—1941 годах лидеров судостроительная промышленность СССР до 22 июня 1941 года сдала ВМФ шесть кораблей, построенных на отечественных заводах, и один — на итальянской верфи.

С началом Великой Отечественной вой­ны постановлением Государственного комитета обороны (ГКО) от 1 0 июля 1941 года строительство лидеров проекта 48 было приостановлено.

 

Перспектива численности лидеров в составе ВМФ СССР по проектам планов и программ 1937— 1940 годов и фактическое количество кораблей в строю

Проекты программ			Пятилетний план 1938-1942 (вариант января 1940)		Фактически в строю
«План строительства боевых кораблей МС РККА», 1937 г.	Большая программа …», февраль 1938 г.	«Десятилетний план», август 1938 г.	Находятся в постройке	Вступят в строй к 1 января 1943 г.	К 1 января 1938 г.	К 22 июня 1941 г.
19	20	36	12	6	1	6

 

Еще в начале января 1945 года была со­здана комиссия для подготовки предложе­ний по новой кораблестроительной про­грамме. Руководил работой комиссии вице-адмирал С.П.Ставицкий.

Весьма показательно, что в протоколе, составленном на ее заключительном засе­дании 5 марта того же года, совершенно не упоминалось о лидерах. Очевидно, это было вызвано тем, что опыт боевых действий на море не давал оснований для сохранения этого подкласса в послевоенном флоте: весь­ма редко, даже в зарубежных флотах, ли­деры использовались по своему прямому на­значению.

Примечательно, что в конце 1945 года в только что образованном в Ленинграде ЦКБ-53 в инициативном порядке была «ре­анимирована» концепция «бронированно­го лидера» и развернулись работы над про­ектом 47. Было принято полное водоизме­щение 4000 т. Исходя из этого, предложили 14-мм вертикальную броню для жизненно важных отсеков и верхней палубы, которую включили в конструкцию корпуса. Были разработаны подробные чертежи общего рас­положения «бронированного лидера». Од­нако отсутствие технологии сварки броне­вой корабельной стали вынесло «смертный приговор» такому кораблю, что было выс­казано на совещании в Кремле у И.В.Ста­лина в 1949 году.

ВМС все же предполагали завершить достройку кораблей проекта 48 с учетом опыта прошедшей войны. В 1949 году КБ завода № 444 (бывший завод № 198) в Ни­колаеве поручили откорректировать про­ект, присвоив ему номер 48К.

В дальнейшем, при развертывании с 1949 года крупносерийной постройки но­вых эсминцев по проекту 30 бис, от концеп­ции лидеров отказались. Их основные ТТЭ оказались близки к элементам эсминцев но­вого поколения с увеличенной, по сравне­нию с лидерами, дальностью плавания (про­ект 41). Появление в дальнейшем первых образцов корабельного управляемого ра­кетного оружия подтвердило бесперспек­тивность их концепции. Все это привело к тому, что программа развития лидеров была свернута и этот подкласс кораблей исключен из классификации боевых кораб­лей ВМС СССР.