Торпедное оружие

 

Главным оружием «семерок» являлось тор­педное. Оно было представлено пятью 533-мм торпедными аппаратами с запасом торпед. Лодки модификации «А» располагали всего 6 запасными торпедами в носовом отсеке. На по­следующих сериях запас вырос до девяти.

Торпедные аппараты, по большинству пара­метров сходные с аналогичными других миро­вых флотов, тем не менее, имели ряд интерес­ных особенностей. Выталкивание торпеды из них осуществлялось не сжатым воздухом, а специальным пневматическим поршнем, что значительно упрощало систему беспузырной торпедной стрельбы. Конструкция аппарата обеспечивала свободный выход торпеды с глу­бин до 22 м. Перезарядка занимала сравни­тельно немного времени — для торпед хранив­шихся внутри прочного корпуса от 10 до 20 ми­нут.

Важное место в комплексе торпедного воо­ружения подлодки занимал размещенный в боевой рубке счетно-решающий прибор «форхальтерехнер». Механически в него по­ступали данные о курсе подлодки и ее скоро­сти, а также считываемое с азимутального кру­га перископа или визира «надводной прицель­ной оптики» направление на цель. Обслуживавший СРП обер-фельдфебель вручную по командам командира вводил в прибор курс, дистанцию, скорость и длину цели. В течение нескольких секунд после этого прибор рассчи­тывал все необходимые для стрельбы данные и вводил их в торпеды. Стрельба осуществля­лась по команде командира путем нажатия кнопок на стойке управления стрельбой, раз­мещенной в центральном посте.

В течение всей войны в германском флоте на вооружении находилось два базовых про­екта торпед: сконструированная в начале 20-х годов парогазовая G7a и «бесследная» элект­рическая G7e. Обе торпеды имели длину 7186 мм и 280-кг боевое зарядное отделение (БЗО). Торпеды имели различные скоростные харак­теристики. На G7a могли устанавливаться ре­жимы 44-, 40- и 30-узлового хода, при которых она могла пройти 5500, 7500 и 12500 м соответ­ственно (позднее дальности хода возросли до 6000, 8000 и 14 000 м). G7e на испытаниях в 1929 г. прошла всего 2000 м 28-узловым хо­дом, но к 1939 г. эти показатели возросли у нее до 5000 м 30-узловым. В 1943 г. на вооружение поступила новая модификация G7e (ТЗа), в ко­торой дальность удалось довести до 7500 м 29 — 30-узловым ходом. Обычный боекомп­лект «семерки» в начале войны состоял из 10 - 12 G7e и 2 - 4 G7a.

Развитие торпедного оружия германских субмарин в ходе войны в общих чертах выгля­дело следующим образом: к началу войны на вооружении находились торпеды G7a и G7e с контактно-неконтактным взрывателем (КНВ) Pil. Очень скоро выяснилось, что торпе­ды с неконтактным взрывателем зачастую сра­батывают преждевременно, а иногда, проходя под целью, не взрываются вообще. Оказалось, что из-за неудачной конструкции торпед не обеспечивалась герметичность ее гидростата. Избыточное давление, неизбежно появляюще­еся внутри прочного корпуса при длительном плавании лодки в подводном положении, «на­дувало» гидростат и изменяло его показания. Кроме того, конструкция взрывателя не обес­печивала срабатывания ударника при попада­нии в цель под острым утлом. После устране­ния этих дефектов с мая 1940 г. торпедное ору­жие германских подводных лодок стало более надежным, правда, работоспособный КНВ, да и то только для торпед G7e, поступил на во­оружение лишь к концу 1942 г.

Следующая ступень модернизации торпед­ного оружия была напрямую связана с услож­нением условий боевой деятельности в Атлан­тике в середине 1942 г. «Волчьим стаям» немец­ких подлодок становилось все трудней проры­вать охранение конвоев, стрельба же с больших дистанций без прорыва охранения редко при­водила к успехам. Ответом на возникшую ситу­ацию стало появление прибора маневрирова­ния FAT для торпед G7a. Торпеда, оснащенная FAT, после выстрела могла пройти дистанцию от 500 до 12 500 м, после чего повернуть в любую сторону на угол до 135°. Дальнейшее движение осуществлялось со скоростью 5 — 7 узлов «змейкой»: длина участка от 800 до 1600 м, диа­метр циркуляции — 300 м. Вероятность попада­ния такой торпеды, выпущенной с носовых курсовых углов конвоя и двигающейся «змей­кой» поперек курса его движения, оказывалась весьма высокой. С мая 1943 г. прибор FAT II (длина участка «змейки» 800 м) начал устанав­ливаться и на электроторпеду G7e. Из-за малой дальности хода этой торпеды, данная модифи­кация рассматривалась германским командова­нием как оружие самообороны, которое выст­реливалось из кормового торпедного аппарата навстречу преследующему эскортному кораб­лю противника. В тот же месяц очередным при­казом был утвержден новый состав боекомп­лекта «семерки»: 4 торпеды с FAT I и 6 ТЗ в но­совом отсеке и 2 торпеды с FAT II в кормовом.

Весной 1944 г. германское командование приняло на вооружение торпеду с прибором маневрирования LUT. По сравнению с пред­шественником новый прибор имел возмож­ность двухкратной установки поворотов по прохождению прямых участков траектории. Теоретически это давало возможность коман­диру подлодки атаковать конвой не с носовых курсовых углов, а из любой позиции. Длина участка «змейки» могла изменяться в любых диапазонах от 1 до 1600 м. Скорость торпеды во время прохождения «змейки» была обратно пропорциональна длине участка и составляла для G7a с установкой на начальный 30-узловой режим 10 узлов при длине участка 500 м и 5 уз­лов при длине участка 1500 м. Необходимость внесения изменений в конструкцию торпед­ных аппаратов и СРП ограничили количество лодок, подготовленных к использованию LUT всего пятью десятками. По оценкам историков в ходе войны немецкие подлодки всего выпус­тили более чем 10 000 торпед, из них только 70 торпед были оборудованы LUT.

Другой метод неприцельной стрельбы был реализован в самонаводящихся акустических торпедах. Работы над созданием этого оружия начались в Германии в 1934 г., но только в на­чале 1942 г. удалось получить первый пригод­ный для испытаний экземпляр. Торпеда, со­зданная на основе G7e получила обозначение Т4 «Фальке». Она имела 7500-метровую даль­ность хода при скорости в 20 узлов. Особенно­сти распространения шума винтов в подвод­ной среде требовали стрельбы с кормовых курсовых углов цели, но вероятность догнать ее у столь медленной торпеды была невысока.

Дальнейшим развитием Т4 являлась торпе­да Т5 «Цаункёниг». За счет оснащения ее бо­лее совершенным взрывателем и прибором са­монаведения (улавливал шум винтов корабля, идущего на скорости от 10 до 18 узлов на рас­стоянии около 300 м), удалось значительно снизить вес и повысить скорость торпеды. Бо­евое крещение «Цаункёнига» состоялось вече­ром 20 сентября 1943 г., когда «семерка» U-305 торпедировала канадский эсминец «Сент Круа» из состава охранения конвоя ON-202. В общей сложности атаковавшая конвой не­мецкая группа «Лейтен» доложила о семи до­стоверно и трех вероятно потопленных эсмин­цах, хотя реальные потери противника соста­вили только три корабля. С этого момента аку­стические торпеды прочно вошли в арсенал U-ботов. С апреля 1944 г. штатный боекомплект лодок состоял из трех Т5 и пяти LUT (вместо них могли приниматься две FAT I и три FAT II) в носовом отсеке и двух Т5 в кормовом.

Вопреки ожиданиям германского командо­вания новое оружие не вызвало революцион­ных изменений в ходе битвы за Атлантику. Лишь после войны выжившие подводники уз­нали, что их торпеды имели тенденцию к само­произвольному взрыву в кильватерной струе корабля. Быстро разобравшись в ситуации, со­юзники вычислили значения скорости хода, при которых прибор самонаведения не захва­тывал цель. В качестве средства самообороны на вооружение англо-американского флота поступила акустическая ловушка «фоксер», которую буксировали за эскортным кораблем.

Попытки немцев исправить положение приня­тием на вооружение новой модификации «Цаункёнига» Т11 с помехозащищенным прибо­ром самонаведения не дали ожидаемых ре­зультатов. По послевоенной статистике, ис­пользовав до конца войны около 640 торпед Т5 и Т11 немцы добились всего 58 попаданий (по другим данным 72; не ясно, включают ли эти данные случаи торпедирования кораблей со­ветского ВМФ), что составило всего 9% из об­щего числа выпущенных — значительно мень­ше соответствующего показателя у обычных прямоидущих торпед в начале Второй мировой войны.